Нет, нет, это не я первый вынес этот вопрос в газетный заголовок. Так назвал
свою программную статью, занимающую целую полосу в московской “Независимой
газете” (10.10.2000), Валерий Тишков, директор Института этнологии и антропологии,
бывший глава Госкомнаца РФ, главный идеолог и пропагандист национальной
политики, медленно формирующейся в последние годы в новой России. Политики
имперской, ассимиляторской и унификаторской по отношению к проживающим
в стране народам, хотя и прикрытой либеральной фразеологией. Читать тексты
Тишкова, откровеннее многих проговаривающего подлинные цели тех или иных
решений, полезно для лучшего понимания того, “куда ветры дуют”. Попробуем
проанализировать его новый опус.
Следующая
всеобщая перепись населения в России назначена на октябрь 2002 года. Г-н
Тишков озабочен тем, что эта перепись не будет проведена “по современным
канонам применительно ко многим аспектам. Особенно к касающимся национальности”.
И далее: “В нынешней общественно-политической ситуации идеальный с точки
зрения современной науки вариант переписи этнических общностей нам представляется
невозможным”. “Современные каноны”, “современная наука” – все это, разумеется,
полемические приемы. Речь идет не об отвлеченных академических штудиях,
а о вопросах политических. Тишков боится, что, отвечая во время переписи
на вопрос о национальности, люди получат слишком явную возможность для
манифестирования перед лицом государства своей этнической принадлежности.
Вроде бы основной канал для подобного манифестирования перекрыли (“С отменой
записи “национальности” в паспортах положение стало несколько лучше”, –
размышляет Тишков), но через два года перепись вновь поднимет статус самого
понятия “национальность”, у людей вновь появится возможность заявить, что
они не унифицированные граждане, а русские, евреи, татары, башкиры... И
Тишков бьет тревогу.
Сложившуюся
в России общественную модель Тишков описывает так: “Существовавшее на протяжении
десятилетий... понимание этой субстанции (“национальности”. – А.Ф.) привело
к глубокой вере в то, что население страны состоит из отдельных народов
(этносов) и этнографических групп (субэтносов)... Их представители считают
себя “нациями”, и это косвенно признается государством в конституционной
записи о “многонациональном народе России””. В этой модели Тишков видит
большую проблему: “Понятие “национальность” в смысле этнической, а не гражданской
принадлежности въелось в сознание довольно глубоко”. Формулировка о неправильном
сознании граждан довольно вялая – в ранних текстах Тишков более прямо писал
о “проблеме общегражданской лояльности”, недостаточно развитом у многонациональных
россиян “чувстве общегражданской общности и принадлежности к стране” и
т.д. Тем не менее, в рассматриваемом тексте даже вялая формулировка проблемы
позволяет автору сделать вывод, что в свете приближающейся переписи “ждать...
уже невозможно”.
Перепись,
на всякий случай объясняет читателям Тишков, “отличается тем, что собирает
агрегированные данные об этнической (национальной) принадлежности, т.е.
как бы устанавливает количество и численность проживающих в стране этнических
общностей (народов)”. Каким бы автор видел “идеальный с точки зрения современной
науки вариант переписи этнических общностей”? Прямо в статье об этом не
говорится, но из контекста можно догадаться, что речь идет об опыте “большинства
развитых стран”, где “данные об этническом составе населения... совсем
не фиксируют (там предпочитают спрашивать о языке, религии или расе)”.
Иными словами, отменили “пятый пункт” в паспорте – теперь хорошо бы и в
переписной ведомости отменить. Нет пункта, нет и проблемы... (Отметим в
скобках, что при таком подходе, “по языку и религии”, число евреев в России
по переписи оказалось бы крайне малым – “идеальный вариант”, так сказать...).
Признав,
что “идеальный вариант” переписи невозможен из-за “давления националистических
сил”, Тишков предлагает другой подход. Раз нельзя совсем отказаться от
вопроса о национальности, то нужно этот вопрос максимально смикшировать,
затушевать, запутать – нужно “фиксировать этническую принадлежность в ее
множественном варианте”. Речь идет о “разумных разъяснениях со стороны
переписчиков. А разъяснения эти должны быть следующими: Вы можете указать
одну или несколько этнических (национальных) принадлежностей или никакой:
например, русский и еврей или русский еврей, украинец и армянин, татарин
и башкир, и т.п.” (курсив Тишкова. – А.Ф.). Интересные “разумные разъяснения”,
не правда ли? Интересно и то, какие результаты даст проведенная с такими
“разъяснениями” перепись, что именно будут отвечать переписчикам вконец
запутанные граждане. Особенно в свете отмены “пятого пункта” и предстоящей
массовой замены внутренних паспортов, а также непрекращающихся “споров
о том, что есть народ, этнос, нация, этнографическая группа и т.п.” (Тишков
признает нерешенность этих вопросов и в научной среде).
Среди
прочих “националистических сил”, способных использовать перепись в нехороших
целях, Тишков пугает и такой: “Отчаянную мобилизацию вокруг переписи могут
устроить и лидеры малых групп, не имеющих территориальных автономий”. Это
и о еврейской общине тоже. Интересно, что в предлагаемых “разумных разъяснениях”
Тишков начинает именно с евреев. Да и само разъяснение примечательное:
“русский и еврей или русский еврей”. Почему-то другим таких подсказок не
дается; скажем, рекомендация записываться “русским татарином” не звучит.
Видимо, насчет “общегражданской лояльности” евреев особые опасения имеются.
В конце
своей пространной статьи Тишков выдает сокровенное: оказывается, для него
вопрос об определении при помощи переписи национального состава населения
России вообще “не имеет принципиальной важности, ибо в России живет
один народ – россияне, отличающийся, как и многие народы других государств,
богатством своей культурной сложности” (курсив Тишкова. – А.Ф.).
“Богатство
культурной сложности” – это, конечно, “круто взнуздано”, как говорил герой
Довлатова. Но в целом звучит до боли знакомо... Ну да, разумеется, мы слышали
похожее совсем недавно: новая историческая общность – советский народ.
Да и про культурную сложность – это тоже было: национальная по форме, социалистическая
по содержанию советская культура. Еще каких-то десять-пятнадцать лет назад
обивали мы исполкомовские пороги и, удивляясь собственной смелости, просили
разрешить нам открыть лишь скромное культурное общество. Мол, мы не националисты-сионисты
какие, мы хорошие советские граждане, патриоты-интернационалисты, нам бы
только культуру еврейскую разрешили. А кроме культуры мы – ни-ни... И стремление
использовать перепись в идеологических целях – тоже не новость. “Отец народов”
так просто отменял переписные данные, если поставленной задаче не соответствовали...
Будут
ли учтены “научные” рекомендации Валерия Тишкова Госкомстатом – вопрос
пока открытый. Будем надеяться, что не будут, что перепись 2002 года не
будет приспособлена под решение тех или иных идеологических задач. В отличие
от видного этнографа Тишкова, позволю себе высказать мнение, что данные
переписи о национальном составе населения России исключительно важны. Важны
они и для государства, которое, при минимальном уровне демократичности,
должно учитывать свою исторически сложившуюся многонациональность, а не
тотально подавлять ее ради большей “общегражданской лояльности” населения.
Важны эти данные и для различных структур гражданского общества, процессы
формирования которого в значительной степени опираются на сохранившиеся,
несмотря на десятилетия коммунистического тоталитаризма, этнические и этноконфессиональные
связи. Организованная еврейская община России, с ее высокоразвитыми благотворительными
и образовательными структурами, – один из наиболее ярких примеров этих
процессов. Наконец, важны данные переписи и для отдельных граждан. Постоянно
звучащий вопрос “Сколько нас?” – это не просто проявление обывательского
любопытства. За этим вопросом – значимые проблемы самоощущения человека
в современном обществе, проблемы персонального выбора и ответственности.
Сколько
нас? Сколько евреев осталось в Петербурге? В России в целом? Ответы должна
дать новая перепись. Готовы ли мы к переписи населения?