НЮРНБЕРГСКИЙ
ПРОЦЕСС
ЗА ДВЕ МИНУТЫ ДО ВЫХОДА В ИТАЛИЮ
Здравствуй Алексей!
4-го августа я увидел твое письмо
за две минуты до выхода в Италию. Я, по-моему, успел тебе что-то ответить,
и там была такая забавная фраза, написанная второпях: “Извини, Леша,
но я должен заканчивать, так как через две минуты ВЫХОЖУ В ИТАЛИЮ”.
Звучит как в сказке. Ведь Италия – это видение, мечта, не так ли? И я в
нее “вышел”. Словно за пивом спустился. Как-то это фамильярно по отношению
к Италии.
Что нового в суровой северной дали? Какие
новости? Как твоя многотрудная диссертация? Я тут с ума схожу от нехватки
времени. Идет постоянная борьба за минуты, а то и секунды. Да, оказывается,
у времени есть, как бы это сказать, “пределы упругости”, дальше которых
оно не сжимается. 
Здесь
все настолько регламентировано, что подстроено прямо под эти границы. Скажем,
я (это я-то!) ежеутренне выполняю массу ритуалов, не отклоняясь ни на секунду.
Я выбегаю из дома ровно в тот момент, когда двери трамвая (остановка почти
напротив “парадной”) открываются. Далее трамвай делает три остановки, и
я знаю, на каком светофоре сколько секунд он будет стоять, какие автомобили
с какими рожами внутри проедут по перекрестной улице в этот момент, и что
господин с набитым портфелем в кафе напротив как раз в момент, когда загорится
“зеленый”, свернет газету и отставит чашечку кофе, заканчивая завтрак.
Ну и так далее.
После занятий происходит то же самое по дороге
к тагесмутер, то есть к дневной маме, а другими словами –
немецкой бабе, с которой днем находится мой сын (настоящая нацистка, хрестоматийный
типаж). Я его оттуда забираю, мы идем в супермаркет за жратвой, а там опять
же те же люди делают то же самое в то же время. Я все время вижу одну и
ту же спину перед собой в очереди в кассу. А за кассой – все та же милая
и близорукая фрау Мюллер, которая уже назубок знает, что я покупаю, говорит
одни и те же любезности моему сыну, но при этом продолжает мне не доверять
и бросает профессиональный взгляд в небо, а именно – на висящее под потолком
зеркало, в котором отражается дно опустевшей айнкауфенваген, то
есть продуктовой тележки. Она таким образом любезно проверяет, не забыл
ли я там что-нибудь, например, бутылку водки за 17 марок.
Вот в такой дикости я и живу.
На этой бодрой ноте заканчиваю.
Пиши, не жалей бумаги, чернил и душевной чуткости.
Твой Вова,
Нюрнберг, Германия
Сайт создан в системе
uCoz