ЧТОБЫ СТАТЬ КАНТОРОМ,

     Гость нашей рубрики – человек весьма необычной профессии. Его творчество хорошо известно не только в еврейской среде, но и всем поклонникам вокального искусства.
     Сегодня с читателями “Ами” беседует Барух ФИНКЕЛЬШТЕЙН.

     – Барух, в настоящее время большинство людей не имеют точного представления о роли и функциях кантора синагоги. Каково же его назначение?
     – “Кантор” в переводе с итальянского означает “певец”, но само это понятие намного шире. Кантор или хазан, как его правильнее называть, прежде всего, интерпретатор. Взяв за основу мелодию, признанную канонической, он дополняет ее, становясь некоторым образом и композитором, и исполнителем. Но главное назначение хазана – быть посланником общины. Он координирует, направляет общественную молитву и читает некоторые ее отрывки вслух, от имени всех. Таким образом, кантором должен быть человек, знающий законы Торы, имеющий неконфликтный и располагающий характер. Одного профессионального пения еще недостаточно, на первом месте – духовные качества. Для меня лучший пример - мой учитель и предшественник Давид Каменецкий. Он был одним из тех, кто еще сохранил канторские традиции. Ведь, к сожалению, в период советской власти канторское искусство в России пришло в упадок.

     – Как же при таких обстоятельствах, Вам удалось получить профессию кантора?
     – Путь к этому был долгим и сложным. В 1978 году я впервые пришел в синагогу, и с тех пор это – мой второй дом. Прежний кантор Давид Каменецкий рассказывал мне об основах хазанута. Он посоветовал мне слушать как можно больше идишской музыки, ведь именно на ней основана европейская канторская мелодика. Многому пришлось учиться самостоятельно – и я ходил на молитвы, пытался освоить иврит по сидуру. Одновременно я учился в Консерватории и работал в Оперной студии, проделав путь от артиста хора до солиста. В 1989 году Д. Каменецкого не стало, раввин сказал мне: “Тебе пора быть кантором”. Это предложение было очень приятно и почетно, но в то же время я осознавал всю ответственность этого нового шага. К тому времени я уже руководил синагогальным хором, но, к сожалению, еще не владел ивритом. К тому же, было необходимо самому собирать вокальный материал у прихожан “золотого возраста”, которые хранили в памяти мелодии молитв. Для этого требовался магнитофон, в 80-е годы большая роскошь. Но помог счастливый случай: как раз в это время в Питер с концертами приехали звезды мирового канторского искусства. Спонсировал эту поездку американец г-н Винер, и он подарил мне магнитофон. Получив это достижение техники, я сразу же начал собирать и изучать вокальный материал. Через 3-4 месяца я впервые провел субботнюю молитву.

     – Как прошло Ваше первое выступление?
     – Все вспоминается как в тумане. Было очень страшно. Потом люди подходили и спрашивали, откуда я знаю содержание молитв. Что я им мог ответить? – “Наверное, это идет от сердца”. Оказалось, что я пел именно с тем особенным настроением, которое требовалось. Думаю, это чувство, унаследованное от прародителей. И, несомненно, присутствовало Б-жественное начало, заложенное в каждом еврее.

     – С этого момента Вы уже чувствовали себя хазаном?
     – Ни в коем случае! Ведь я мог еще только петь, не знал законов Торы, иврита, не мог вести службу. Нужно было многому научиться. И мне повезло: в Москве был организован семинар канторского искусства. Вел его высокопрофессиональный хазан и педагог Йосеф Маловани. Он не только давал нам теоретические знания, но и снабдил нотным материалом, по которому можно было выучить весь хазанут. Но я не пошел по этому легкому пути, так как не собирался никого копировать. Позже из всех своих зарубежных поездок я привозил интересные записи, изучал их. Так постепенно накопился сборник нот для кантора и хора: 1,5 тысячи страниц, все службы и праздники. Я очень рад, что Еврейский общинный центр готов выпустить в свет это издание. Поддержка Синагоги и материальная помощь Джойнта дали мне возможность несколько раз съездить в Израиль для обучения. На всю жизнь мне запомнилось то потрясающее впечатление, которое испытал впервые, завидев издали землю Израиля.

     – Сейчас Вы можете сказать, что соответствуете своему назначению, как хазан?
     – Проработав кантором 10 лет, я понял, как мало еще знаю. Подчас есть желание приостановить концертную и общественную деятельность, чтобы серьезно заняться изучением Торы, традиций и языка в ешиве.

     – Есть ли у Вас самого ученики, будущие хазаны?
     – Мой ученик Григорий Якерсон уже сейчас заменяет меня в случае необходимости. Несколько моих учеников работают канторами в синагогах Прибалтики, России, Израиля, Америки. Конечно, пора открыть школу хазанов – с этим ко мне обращаются и руководители общин, и сами ученики. Проблема в том, что параллельно будущий хазан должен учиться в ешиве. Для этого необходима стипендия, а также жилье. В настоящее время мы с Александром Френкелем, директором общинного центра, обсуждаем идею подготовки семинара по канторскому искусству. Надеюсь, этот проект удастся осуществить.

     – Ваш сын еще не высказывал желание стать кантором?
     – В этом возрасте у него еще нет определенных желаний по поводу выбора профессии. Но ему очень нравится петь, выступать перед публикой. Он одинаково талантлив и как певец, и как музыкант. Тем не менее, подталкивать его в выборе профессии я не хочу.

     – Вы часто выступаете с концертами. Какие произведения Вам самому больше нравится исполнять?
     – Я люблю хорошую музыку, независимо от того, хазанут это, идишская или израильская современная песня. Также не прекращается работа и над произведениями уже давно вошедшими в репертуар. Но и новые композиции создаются иногда годами.

     – Не жалеете, что оставили карьеру оперного певца?
     – Ни в коем случае! Проработав 15 лет на оперной сцене, я покинул ее совершенно сознательно. Ушел потому, что понял: хазанут, и вообще еврейское вокальное искусство, не менее обширно, чем оперное. Сейчас я чувствую себя творчески обогащенным человеком.

     – И традиционно Ваши пожелания читателям “Ами”.
     – Пусть у всех будет много нахэс (радости), всегда хватает гэлт (денег), пусть каждый проживет не менее 120 лет, и помнит: родившись евреем, кем бы не захотел стать, остаешься евреем. Счастья всем!