Вот уже 35 лет длится моя дружба с необыкновенным человеком – Исааком Давидовичем Гликманом, сначала – моим руководителем в аспирантуре, а затем – Учителем на всю жизнь. Дружба, которую мне послала судьба, как самый большой подарок в жизни.
     Думаю, что читателям еврейской газеты, да еще и петербургской, будет интересно узнать об этой выдающейся, ярко и разносторонне одаренной личности, проявившей себя и в литературе, и в театре, и в музыке, и в кино.
     Он родился в Витебске, в семье еврейского актера Давида Гликмана, которому его жена Фаня Борисовна принесла трех сыновей с библейскими именами - Соломон, Гавриил и Исаак. Старший брат Соломон погиб молодым на фронте в войне с немецкими фашистами, а другой - Гавриил, будучи студентом последнего курса Академии художеств в Ленинграде и имея отсрочку от военной службы, поступил добровольно в июле 1941 года в артиллерийское училище. Командуя батареей, он дошел до Германии. Вернувшись с фронта, этот художник и скульптор в полной мере испытал на себе все реалии советского антисемитизма. Его картины не выставлялись и не закупались государством. Он существовал на частные заказы, в основном делал памятники ушедшим видным деятелям культуры. То, что ему предлагали такие работы, свидетельствует о признании его таланта в кругах ленинградской интеллигенции.
     Очень высоко отзывался о творчестве Гавриила Гликмана и Дмитрий Шостакович – один из самых близких друзей Исаака Давидовича. Об их дружбе разговор еще впереди, а, возвращаясь к Гавриилу Гликману, скажу, что он, как и многие художники, писатели, музыканты, уехал из СССР в вынужденную эмиграцию. Сейчас он живет в Мюнхене и его картины, скульптуры пользуются успехом в Европе и в Америке.
     Младшего брата – Исаака – природа тоже не обидела, но если Гавриил всю жизнь верен одной музе – изобразительному искусству, то разносторонняя одаренность Исаака Давидовича позволила ему распространить свои творческие интересы на разные виды искусств, и трудно сказать, где полнее проявились его таланты. Вот уже 60 лет он преподает и консультирует в Ленинградской, ныне Санкт-Петербургской консерватории. Факультет музыкальной режиссуры, основанный профессором Эммануилом Капланом, дал миру многих известных постановщиков опер и балетов, и с кем бы из них не приходилось говорить, все с восторгом отзываются о своем Учителе - профессоре Исааке Гликмане. Но педагогическая деятельность – лишь малая часть творческой жизни И.Д.Гликмана. В 40-ые годы он возглавлял литературную часть Малого оперного театра, справедливо называвшегося тогда творческой лабораторией современных опер. Сотрудничая с композиторами, либреттистами, постановщиками, он помогал рождению новых сценических произведений, вошедших в золотой фонд мирового оперного искусства, и среди них, в первую очередь, "Война и мир" Сергея Прокофьева по одноименному роману Толстого.
     Глубокий знаток законов драматургии музыкального театра и кинематографа, Исаак Гликман органично соединил в своих киносценариях к знаменитым операм и опереттам – "Евгений Онегин", "Пиковая дама", "Князь Игорь", "Флория Тоска", "Крепостная актриса" – эти два, казалось бы, таких далеких друг от друга жанра искусств. Будучи долгие годы музыкальным консультантом и редактором на киностудии "Ленфильм", он помогал Григорию Козинцеву в работе над фильмами "Гамлет" и "Король Лир" (с гениальной музыкой Шостаковича). С его безупречным вкусом считались известные кинорежиссеры Трауберг, Эрмлер, Ивановский...
     Сценарии к музыкальным фильмам лежат на стыке двух искусств – кино и музыки. Такое же взаимодействие двух разных искусств, но на сей раз - музыки и хореографии – проявилось у Исаака Гликмана в его либретто к балетам. Среди них – поставленный Юрием Григоровичем в Большом театре балет Шостаковича "Золотой век", с триумфом обошедший весь мир, балеты "Встреча" (на музыку Девятой симфонии Шостаковича), "Бык на крыше" на музыку французского композитора Дариюса Мийо, "Золотой ключик" Моисея Вайнберга.
     Гликман – автор нового перевода текстов (с французского языка) оперы "Кармен" (а французский язык Гликман знает в совершенстве). Впервые в России прозвучали разговорные диалоги вместо речитативов. В связи с этим можно вспомнить и его мастерские переводы текстов классических оперетт "Периколы", "Цыганского барона"...
     Таков диапазон художественных устремлений Исаака Гликмана, но еще ни слова не было сказано о его литературной деятельности – книгах, статьях, рецензиях. Литературный язык Гликмана – ясный, лаконичный, без всякой вычурности, псевдоучености, а вместе с тем – яркий, живой, поражающий эрудицией, интеллектом, открытой эмоциональностью, полемическим задором, искрометным юмором, а часто и едким сарказмом. Стиль Гликмана-писателя в полной мере проявляется и в его блестящих публичных выступлениях, и в его устных "новеллах", слушателем которых был не раз автор этих строк.
     Из публикаций Гликмана назову его работы по театральной драматургии, в числе которых книга о Мольере, статьи о Карло Гольдони, о французском комедиографе 18 века Реньяре, о русском драматурге Сухово-Кобылине... Эти книги и статьи стали необходимым пособием для нескольких поколений режиссеров и актеров драматического театра. А его нашумевшая монография – "Мейерхольд и музыкальный театр", над которой автор трудился много лет, где он анализирует оперные постановки гениального режиссера, стала настольной книгой для специалистов, занимающихся оперной режиссурой.
 

Д. Шостакович и И. Гликман. Ленинград. 1958 г.

     А вот передо мной другая книга: "Письма к другу" с подзаголовком "Дмитрий Шостакович - Исааку Гликману". Сюда вошло около 300 писем великого композитора своему близкому другу, где Шостакович делится с ним самыми сокровенными раздумьями. Их трогательная дружба длилась более 40 лет, письма охватывают почти весь этот период. И сами письма, и блистательные комментарии к ним Исаака Гликмана позволяют читателям прикоснуться к духовному миру двух выдающихся людей, чьи мысли отражают сложную, трагическую эпоху, в которую довелось им жить.
     Как написал в своей статье петербургский музыковед Михаил Бялик: "Книга эта сразу же была признана самым достоверным документальным свидетельством жизни и художественного процесса величайшего музыканта. Она переведена на немецкий, французский, японский языки. Сейчас готовится в Лондоне ее английское издание, и можно не сомневаться, что ей, подобно "Беседам о Гете" Эккермана, уготовано жить в веках"...
     Книга "Письма к другу" без всякого педалирования еврейских мотивов в жизни и творчестве Шостаковича, многое открывает еврейскому читателю. Так, мы узнаем из нее о "подпольном" исполнении в доме Шостаковича в 1950 году, во время разгула сталинских антисемитских репрессий вокального цикла "Из еврейской народной поэзии", об истории создания 13-й симфонии с "Бабьим Яром" на стихи Евтушенко. Оказывается, первым, кто обратил внимание Шостаковича на эти стихи, был Исаак Гликман. Он прочитал их в "Литературной газете" и сразу же принес композитору. Мы узнаем из этой книги, как волновала и тревожила Шостаковича судьба Моисея Вайнберга – замечательного композитора, которого арестовали в 1952 году сталинские опричники из-за того, что он был зятем великого Михоэлса. Как пишет в своем комментарии Исаак Давидович: "Шостакович мучительно переживал его арест. Освобождение ни в чем не повинного человека, чудом вырвавшегося из застенков ГУЛАГа, принесло много радости Дмитрию Дмитриевичу. Моисей Вайнберг, выйдя на свободу, первому позвонил Шостаковичу и известил его о своем освобождении".
     И в заключение, несколько слов о моих встречах с Исааком Давидовичем. Я общаюсь с ним постоянно – в письмах, которые берегу, по телефону. Раньше бывал в Петербурге довольно часто, но сейчас – из-за дороговизны проезда, гостиниц – личные встречи стали более редкими. Я по-прежнему посылаю ему на отзыв все, что выходит из-под моего пера, и его советы, ценные замечания, а при встречах – захватывающие рассказы и воспоминания из жизни выдающихся людей его круга, блестящие афоризмы и каламбуры – все это безмерно обогащает, приподнимает над обыденностью жизни, превращая наше общение в праздник души.
     Недавно я вернулся из Петербурга, куда ездил выступать с программой еврейской музыки. По моей просьбе, организаторы этого концерта из Еврейского общинного центра назначили дату выступления в те дни, когда Исаак Давидович отмечал свой 90-летний юбилей. Я был свидетелем, как в его квартиру приходили делегации из консерватории, "Ленфильма", Мариинского оперного театра, филармонии, как приходили известные оперные дирижеры, режиссеры, литераторы, как ему звонили из многих городов и стран, и все с гордостью называли себя учениками профессора Гликмана.
     А сам юбиляр был в этот день в ударе, много шутил и блистал своим остроумием, его глаза, как и в былые годы, светились молодым задором. Я безмерно счастлив, что был на юбилее, что тоже могу себя называть учеником Гликмана.
     До ста двадцати, мой дорогой Учитель!