 |
Волгоград: Изд-во Волгоградского университета. 2001, 164 стр. |
Недавно мне довелось познакомиться с небольшой,
но на редкость содержательной книгой профессора Соломона Крапивенского
"Еврейское в мировой культуре". Исследование, предпринятое автором, выходит
за пределы традиций, по крайней мере, по четырем важнейшим моментам (я
имею в виду традиции, преобладающие в необъятной литературе по этому вопросу).
Автор не приемлет упрощенного, персонифицированного и по сути арифметического
подхода к решению проблемы, когда влияние еврейства на мировую культуру
определяется количеством евреев, оставивших заметный след в сферах науки,
искусства, литературы, политики и т.д. Его интересует нечто более важное:
чем уникальным, специфическим обогатили евреи мировую культуру. Иначе говоря,
его занимают не выдающиеся личности сами по себе, а еврейское в мировой
культуре. Именно под таким углом зрения написаны новаторские по своему
содержанию главы, например вторая — "Еще раз о загадке "избранности", посвященная
времени, когда евреи, наряду с китайцами, индусами, персами и греками,
обеспечили прорыв человечества на более высокую историческую горизонталь.
Или глава пятая — "Иудейские составляющие западной цивилизации", где убедительно
прослежены наследственные связи многих характерных для Запада мировоззренческих
и общественно-политических черт с достижениями древнего Израиля.
Крайне важно, что автор не ограничивается
анализом ретроспективы, но и осуществляет чрезвычайно актуальный выход
на духовные проблемы сегодняшнего Израиля. Здесь многое тревожит автора
— и происходящее в силу комплексов (как глобальных, так и внутриизраильских)
"размывание былого менталитета", и духовные "разборки" (между ортодоксами
и светской интеллигенцией, между различными общинами и т.п.), пагубно сказывающиеся
на состоянии общества, и возможные пути возрождения тысячелетнего иудейского
менталитета. Думаю, что многие из соображений автора по этому поводу будут
одобрены читателями.
Рассматривая еврейское в мировом социокультурном
пространстве и времени, С.Крапивенский вполне логично выходит на антипод
этого еврейского и анализирует антисемитизм как феномен все той же мировой
культуры. Такое сопряжение производится впервые, насколько мне известно,
позволяя глубоко и всесторонне рассмотреть вопрос о корнях и причинах антисемитизма.
В книге анализируются три основные версии, объясняющие антисемитизм (версия
абсолютной виновности евреев, версия "козлов отпущения" и версия еврейской
доли ответственности). Автор выстраивает цепочку аргументов в пользу третьей
из них, полагая, что в условиях рассеяния многое в культуре межнациональных
отношений зависит и от евреев, от того "сигнала", который они своим поведением
подают окружающей их иноэтнической среде.
Важно также, что автор, профессиональный философ,
вовлекает в свое исследование многолетние данные в области общей и социальной
философии, социологии и культурологии. Книга от этого лишь выиграла, ведь
только на добротной философской основе можно в известной степени по-новому
взглянуть на проблему "избранности", на еврейский вклад в фундамент западной
цивилизации, на связи и взаимоотношения иудаизма, христианства и ислама.
С учетом объемности проблемы еврейского в
русской культуре автор скромно назвал эту главу "Отдельные штрихи к анализу".
Однако под "штрихами" он имеет в виду не какие-то разрозненные факты, а
исторически четко очерченные этапы нарастающего субъективизма в оценке
еврейского вклада, скажем, преобладающее преуменьшение его значимости в
дореволюционный период, умолчание в советские времена, неприкрытое очернительство
в перестроечные и постперестроечные годы.
Посвятив свое исследование извечному спору,
автор постарался занять взвешенную позицию, избегая в нужных случаях однозначной
оценки. Выводы основываются на обобщении большого историко-литературного
материала и выверены десятилетиями наблюдений за межкультурным взаимодействием
в России, а в последние годы — и в Израиле.
При переиздании книги (а она того заслуживает)
хотелось бы пожелать автору — в расчете на массового читателя — сделать
более популярным стиль изложения и снабдить текст именным и предметным
указателями.
Читая книгу, вспоминаешь слова Григория Кановича:
"Надо писать, надо ваять, надо снимать фильмы, строить новые музеи, чтобы
все знали, кто такие были, есть и будут евреи и что они — не пасынки человечества,
а его "родные сыны". Книга С.Крапивенского — несомненный вклад в исполнение
этого сыновнего долга.