"Народ мой" №23 (292) 16.12.2002
КАВАЛЕР "СВЯТОГО ГЕОРГИЯ" Она слышала эту историю много раз, и когда была маленькой, а дедушка был жив, и когда его не стало, а она уже была совсем взрослой. Все в их местечке знали эту историю, со временем многие детали менялись, и иногда дело доходило до ссор, потому что каждому хотелось рассказать по-своему о том, что случилось в тот день.
Одни рассказывали, что Ефим ехал на красивой белой лошади. Другие настаивали на том, что лошадь была самая обычная, да еще и запряженная в бричку, на облучке которой сидел русский кучер с хлыстом. Третьи с пеной у рта доказывали, что ехал он в шикарном экипаже, который ему одолжил его друг – полковник из батальона Ефима. Кто знает, как оно было на самом деле, да и какое это имеет значение? Суть рассказа, по единодушному мнению всех рассказчиков, сводится к тому, что в тот самый день на шее Ефима Кагановича, одетого в солдатскую форму, висел крест...
Собралась толпа любопытных. Ефим поздоровался на ломаном идише и представился: "Я – Ефим Каганович".
"Он крестился!" – кричали те, кто знал Ефима. "Это – Ефим, тот самый Ефим Каганович, который ушел на войну. Он теперь не еврей!" И в то время, как одни помчались делиться сенсационными новостями с остальными, другие ринулись за Ефимом к постоялому двору, чтобы поглазеть через окно на этого странного безбородого человека с крестом на шее.
А Ефим сидел на лавке, жевал куриную ногу и запивал либо чаем (по утверждению одних), либо водкой (по утверждению других). К нему потихоньку начали подсаживаться, и завязалась беседа. Собеседникам Ефима пришлось говорить с ним на ломаном русском, потому что идиш Ефим, пока служил в царской армии, основательно забыл. Мне о Ефиме рассказала его внучка. Помнит она своего деда плохо – он умер, когда она была еще маленькой, – но она им очень гордится. "Он получил "Святого Георгия" и стал офицером или сержантом, – рассказывает она. – Это было в 1888 году, когда царь вел войну с турками и мой дед штурмовал Измаил. Вы представляете себе, как трудно было тогда еврею получить самый высокий российский орден?"
В 1827 году царь Николай издал указ, обязывающий еврейские поселения в черте оседлости отдавать определенное число молодых людей на армейскую службу сроком на 25 лет. Призыву подлежали, и подростки: 12-летних мальчиков направляли в специальные военные школы, а по достижении ими 18 лет их "забривали" на 25 лет в солдаты. За 30 лет (период рекрутчины) в царскую армию забрали более 60 000 еврейских юношей! В языке идиш появилось слово "хапер" – так называли людей, которые ловили ("хапали") мальчиков, увозили их подальше от родного местечка, обращали в христиан и отправляли в армию. Многие умерли от жестокого обращения, голода и болезней, другие выжили, но забыли о своих корнях и жили далеко от евреев, за чертой оседлости. Очень немногие, освободившись, пытались восстановить свое еврейство.
Ефим Каганович был одним из этих немногих. Он верой и правдой отслужил царю и спустя четверть века вернулся в родные края. С гордостью носил он свой орден в виде креста, вызвавшего такой переполох в местечке. Он отрастил бороду (в армии ему не позволяли ходить с бородой), начал немного говорить на идиш, вспоминая полузабытые слова из детства. Судя по портрету, который унаследовала его внучка, выглядел он весьма импозантно: крупный мужчина геройского вида, с окладистой бородой, пронзительным взглядом, одетый в военную форму, при орденах и медалях, среди которых, однако, "Святого Георгия" нет.
Ефим не задержался в местечке надолго. Вскоре он переехал в Бендеры – большой город и был там назначен на пост шефа полиции. Назначение еврея на такой высокий пост можно, скорее всего, объяснить его орденом. В России встречались евреи-полицейские, но на руководящих постах в полиции евреев можно было встретить крайне редко.
Шли годы. Ефим встретил хорошую еврейскую женщину и женился на ней. Она говорила дома на идише. На идише говорили и их дети, но Ефим так и не овладел родным языком в совершенстве. Он старался соблюдать еврейские традиции: постился в Йом Кипур, справлял Пейсах по всем правилам и детей заставлял, по праздникам дом его был открыт для гостей. Его амбар был полон зерном, сахаром и овсом, в коровнике стояли шесть коров. Был он всеми уважаемым человеком.
В начале 1900 годов жена Ефима умерла. Он женился второй раз на христианской женщине, которая приняла иудаизм. Несколькими годами позже он эмигрировал в США, в Бруклин. Жизнь его осложнилась из-за того, что семья его жену не приняла.
Ефим умер в 1920 году. Он похоронен в Бруклине. Его внуки и правнуки свято чтут память о своем еврейском дедушке – кавалере "Святого Георгия".Сай ФРУМКИНСайт создан в системе uCoz