 |
Чем более специальна книга, тем труднее ее
читать простому читателю, непрофессионалу в соответствующей области. Однако
это само по себе не делает ее менее интересной. Дело еще в том, насколько
интересна тема и насколько понятно, “прозрачно” изложение. Книга В. П.
Воробьева “Конституционно-правовая система Государства Израиль” (М.: Издательский
дом “Национальное обозрение”, 2002) более чем интересна для нас по теме
и не вполне понятна по изложению. Конечно, хитросплетения юридической науки
и израильской практики, сложенные вместе, создают вполне запутанную картину,
и автора можно только пожалеть. Но читателя тоже жалко.
По самой природе юридической науки она стоит
несколько “над” особенностями конкретной ситуации, конкретной личности
или страны – она обобщает, задает норму. И, надо полагать, автор в ней
компетентен. Но что касается евреев, то время от времени он перелагает
на бумагу штампы советского периода – подтверждая известный и печальный
тезис: история – это смена поколений. Каждый несет в себе идеологию, чье
молоко сосал и всосал. “...По убеждению многих юристов и политологов в
мире, Государство Израиль – одно из самых демократических государств в
регионе...” – не смешно ли? Даже слова “одно из” даются с извинениями –
де, “по убеждению многих”. Разумеется, идеи сионизма излагаются некорректно,
но этим нас не удивить, и зная, как “положено писать” о евреях и Израиле,
читатель разберется в тексте сам, по ходу чтения. Но зачем было писать,
что в Израиле “свобода слова ограничена тем, что, согласно закону, все
газеты должны проходить лицензирование”? Да, она ограничена, но не этим.
С каких это пор в Израиле “люди должны проживать в определенных местах,
ограничен их доступ в определенные зоны, существует запрет выезда из страны”?
Если автор имел в виду, что “в частности” – то да, тот, кто сидит в тюрьме,
должен в ней “проживать”, на территорию военной базы “ограничен доступ”,
а если товарищ находится под следствием или имеет неисполненные обязательства,
то “существует запрет выезда”. Как и в самой что ни на есть демократической
стране. А если не “в частности”, а вообще-то похоже, что это ошибка...
Перечисляя, какие гражданские и общечеловеческие права и свободы не защищает
“основной закон о достоинстве и свободе личности”, было бы полезно пояснить,
как с этими правами обстоит дело в реальности. А то создается очень уж
страшное впечатление. Ну нет в Израиле “свободы совести”... надо полагать,
и свиной отбивной нигде не достать, и все ходят с пейсами...
И в заключение еще немного дегтя. Книге не
помешал бы редактор, у которого по русскому языку оценка больше тройки.
Потому что ни один автор в пылу творчества за всем уследить не может. Общепринятые
названия надо писать по-общепринятому, а не “война Киппура” и “Моше Дайан”.
Упоминая дело Эскина, не вредно было бы разобраться,
что там было на самом деле, а не повторять чужое вранье. Если в Израиле
нет арабских университетов, то какой же рассадник терроризма был лишь недавно
закрыт? Кстати, почему автор скорбит об “отсутствии” арабских университетов
– ведь “еврейских” тоже нет! Араб может учиться в любом израильском университете,
но только где он в большинстве случаев предпочитает учиться и чему – вот
интересный вопрос. Желая слегка побравировать своим владением жаргоном,
не стоит писать “конкретный альянс”, а надо брать в кавычки слова “чисто
конкретный”. Слово “альянс” частью жаргона не является.
Несколько раз автор делает столь сильные обобщения
и столь смелые выводы, что глаз начинает искать какие-то веские обоснования
– и не находит. “Мечта первого премьер-министра Д. Бен-Гуриона о создании
светского государства, спаянного чем-то еще, кроме религии, была изначально
неосуществима”. Сильная фраза, только неверная – не будь Израиль спаян
чем-то, кроме религии, соседи схарчили бы его за полвека не один раз. Насчет
того, что иудаизм, “начиная с 15 века, прекратил способствовать прозелитизму”
– это здорово сказано! Средневековье, расцвет иудаизма, прозелитизм на
дворе...
Но все это можно потерпеть – книга повествует
о вещах, о которых мы мало знаем. Например, автор подробно описывает механизм
и историю выборов. И поэтому, хотя читать книгу нелегко, а местами либо
не очень приятно, либо слегка смешно, но в целом полезно и интересно.