Первая половина нынешнего года ознаменовалась
целым рядом поэтических событий, наиболее любопытным из которых была, пожалуй,
торжественная презентация ксерокопированного поэтического сборника объёмом
страниц в двенадцать под названием “САМИЗДАТ” в редакции журнала
“Звезда” на Моховой улице.
В мрачном зале вокруг огромного овального
стола с важным видом сидели пожилые поэты-шестидесятники и семидесятники.
Обстановка была поистине фантасмагорической, особенно, когда в помещение,
прихрамывая, вошёл редактор сборника. Следом за ним подобострастно несли
его костыли два молодых (относительно) поэта – Скидан и Гольфсон.
Редактор с седой спутанной бородой был чем-то
недоволен, раздражительно их в чём-то отчитывая. Почему-то казалось, что
он огреет их костылём – сначала одного, а затем другого. Но поскольку они
не зал..пались и вели себя заискивающе, то этого не случилось. Заседание
началось.
Это была хитроумная игра в диссидентов. Весьма
своевременная… Благо опасность репрессий миновала лет 15 назад. Стали читать
стихи. Договорились, что каждый будет читать по одному тексту, но, дорвавшись
к “свободе слова”, каждый читал минут по пятнадцать-двадцать, насколько
хватало сил. Где-то на шестом поэте я тихо выскользнул в дверь и ушёл в
холодную мартовскую ночь. Кто бы мог подумать, что такое вообще возможно?
Странные игры в духе Борхеса, Орвела и Кафки, банка протухших консервов,
ужас нечеловеческий…
А двумя неделями позже в редакции журнала
“Новый Мир Искусства” (НоМИ) на Малом проспекте Петроградской стороны философололог
и культуроложец Семён Левин, защитивший в прошлом году 
кандидатскую
диссертацию о теории когнитивного познания художественной реальности, организовал
так называемые Мартовские Иды – состязания экстремальных петербургских
поэтесс. Кроме поэзии, публике обещали молоко амазонок, оказавшееся на
деле смешанной с коровьим молоком водкой.
К молоку амазонок публика отнеслась опасливо
и, не окажись на вечере дочери митьковского полка Ирки Васильевой,
оно так бы и осталось невыпитым. Но Ирка Васильева, взявшая в своё время
на свои хрупкие плечи всю тяжесть бремени пьянства печально известных митьков,
когда те бросили пить, выжрала всю водку с молоком и пришла в невменяемое
состояние, чем так напугала редакторшу “НоМИ” Веру Бибинову, незадолго
до того пострадавшую от нацболов, плеснувших ей в глаз кетчупом за симпатию
к литовской культуре, что впредь подобные поэтические тусовки в редакции
этого красивого журнала проводиться, увы, не будут.
На Мартовских Идах по результатам тайного
голосования победа досталась маленькой татуированной байкерше Белле
Гусаровой, оставившей далеко позади своих основных конкуренток – 
модную
поэтессу Ирину Дудину, воспевающую в своих стихах упырей и бомжей,
равно как и концептуалистку Lenor, слагающую поэмы о стиральном
порошке и кондиционерах для белья.
Не успели утихнуть страсти, разбушевавшиеся
вокруг Мартовских Ид, как на Петербург совершил налёт московский поэт Курицын.
Снюхавшись с руководством арт-подвала “Бродячая Собака” на площади Искусств,
он затеял там большой поэтический марафон под названием “Русский слэм”.
Организовав оргкомитет из отца “ахматовских сирот” критика Виктора Топорова,
писателя-гопника Ильи Стогоffа и популяризатора блатного шансона
среди неслушателей радио “Русский шансон” ленинолюба Сергея Шнурова,
он предложил сделать так, как в Москве.
А в Москве сделали как в Нью-Йорке. Поэты
должны состязаться между собой по времени. Каждому даётся четыре минуты.
За вечер выступает десять поэтов. Победитель “русского слэма” получает
в награду бутылку дешёвой водки и пачку вонючих сигарет. А победителю всех
победителей обещана половина от входных сборов со всех слэмов вместе взятых.
Слэм в “Бродячей Собаке” было решено проводить по средам в течение нескольких
месяцев, а финал назначить на конец июня.
Подобной поэтической активности Петербург
не знавал со времён Серебряного века. Эпохальным событием литературного
сезона явилось выступление 19 мая в Белой гостиной Европейского университета,
что на Гагаринской улице, поэтов ради-калов, эстетически конституированных
тем же Семёном Левиным. Поэты ради-калы предлагают направлять вербальный
каловый поток непосредственно в мозги реципиенту, утверждая важность живого
контакта со слушателем.
Не захотела отставать от остальных и галерея
“Борей” на Литейном проспекте, пригласившая в ночь с 30 на 31 мая к состязанию
поэтов любых жанров и направлений. Таким образом, к началу лета в городе
воцарился полный поэтический беспредел. Воспользовавшись ситуацией, взять
в свои руки власть и деньги решили прагматичные московские поэты, именующие
себя группой “Осумасшедшевших безумцев”. В то время как местные питерские
словоблуды выступают за так и для своих, москвичи приезжают на гастроли
и выступают за вознаграждение перед буржуазной публикой в дорогом клубе
“Привал.com” на Марсовом поле.
С “Осумасшедшевшими безумцами” я познакомился
12 июня в мастерской у художника-ихтиолога Татьяны Очкариной на
Чайковского 22. Они только что приехали с вокзала и уже с утра напивались.
Их лидер – поэт Андрей Родионов, попавший в молодости в аварию и
в результате лишившийся половины черепа (по другим версиям он сам отрезал
себе ухо, войдя однажды в горячечном бреду в образ Ван Гога), часам к пяти
вечера бесчувственно упал на кухонную скамью и безмолвно вливал в себя
водку и пиво. Было невозможно представить, что в девять он сможет выступить,
но остальные сказали, что точно сможет.
В “Привале.com” царила приличная женская публика
в завивках, причёсках и драгоценностях, какой другие поэтические места
не видывали. Входные билеты стоили по двести рублей. “Осумасшедшевших безумцев”
здесь уже знали по предыдущим визитам. Первым выступал Всеволод Емелин,
захватив всех своими душераздирающими балладами. В конце неистово выл полурифмованный
бред полуголовый Родионов. Успех был полным. Женщины бились в экстазе и
с тихими стонами кончали на стульях.
ПРАЗДНИК
(20 апреля 2003 года)
В церкви пенье мерное,
С вздохами, с молитвами,
Воскресенье Вербное.
День рожденья Гитлера.
И менты все нервные,
Как пред Курской битвою,
В воскресенье Вербное,
В день рожденья Гитлера.
Обстановка скверная,
Ждут фашисты бритые
Воскресенья Вербного,
Дня рожденья Гитлера.
Запаслись, наверное,
Бейсбольными битами
К воскресенью Вербному,
К дню рожденья Гитлера.
Я иду за первою
Утренней поллитрою
В воскресенье Вербное,
В день рожденья Гитлера.
Морда характерная,
Во рту привкус клитора,
Воскресенье Вербное,
День рожденья Гитлера…
– Виктор, а Вы на презентацию останетесь? – осторожно полюбопытствовал у него модный писатель Владимир Яременко-Толстой.
– Нет, хватит с меня поэзии! Всё! Словно говна объелся… Во! – надрывно выдавил из себя Топоров, выкатив глаза и красноречиво чиркая себя ладонью по горлу.
P.S. Победительницей финального слэма после шести отборочных туров стала огнегривая поэтесса Ирина Дудина. Её основные соперники Евгений Мякишев и Геннадий Григорьев, бесстыже считающие себя живыми классиками и читавшие на слэме стихи двадцатилетней давности, были справедливо осрамлены и освистаны публикой, жаждущей живого и нового слова. Ура! Или, как говорят в Венгрии, поднимая стаканы за победителя, “эги шэги дрэг”…