Тоби БЛЮМ-ДОБКИН

Пурим в Ландсберге (1946 г.)

Если Германия не победит,
еврейство отпразднует свой второй -
триумфальный Пурим на руинах Европы.
Адольф Гитлер. 30 января 1944 г.

В концлагере мы мечтали выжить
и быть свидетелями поражения Гитлера.
Что может дать большее удовлетворение,
чем Пуримский карнавал именно в Ландсберге!
Там, где Гитлер написал “Майн Кампф”.
Борис Блюм,
бывший узник Майданека, № 114520

      Сразу после Второй мировой войны в Европе возникли уникальные еврейские общины. Срок их жизни был невелик, они быстро исчезали. Это был “спасшийся остаток” европейского еврейства. Евреев размещали в лагерях для перемещенных лиц. В них нашли временный приют люди разных национальностей и конфессий, вырванные войной из родных мест. Больше всего таких лагерей было в Американской оккупационной зоне Германии. Американская армия снабжала их всем необходимым и помогала вернуться в довоенное жилье. Но евреи, выжившие в концлагерях и вышедшие из укрытий, зачастую не желали возвращаться в места, из которых были исторгнуты, - не хотелось им жить среди соседей, по всей вероятности, сотрудничавших с нацистами. Да и те, как показали погромы в послевоенной Польше, совсем не радовались возвращению евреев. Потому еврейская “составляющая” лагерей для перемещенных лиц не уменьшалась, в то время как нееврейское их население разъезжалось. В начале 1947 г. там было 175-200 тысяч евреев из России, Польши, других восточно-европейских стран. Их будущее было неопределенным. Въезд в Палестину был заблокирован Британией, эмиграция в США и страны Западной Европы сдерживалось квотами.
     Лагеря были переполнены. Пища, поначалу была скудной, но при помощи Джойнта, других еврейских организаций и частных благотворителей снабжение улучшалось - стала доступной и кашерная пища. Было введено религиозное обучение, выпускались газеты, проводились выборы. В лагерях были организованы школы, мастерские, спортивные клубы, театральные группы. Кибуцы готовили молодежь к жизни в Палестине.
     Большинство “спасшегося остатка” весной 1946 г. испытывало противоречивые чувства: с одной стороны, радость от сознания, что остались живы, с другой, - разочарование от невозможности покинуть Германию. Пурим, празднование которого традиционно бывало очень шумным и включало в себя мотивы радости, упоения победы над заклятым врагом и скорби по утратам, очень соответствовал настроению “спасшегося остатка”. Да и место празднования, о котором идет речь, - яркого, веселого, изобретательного, - было очень значимым для евреев. Баварский городок Ландсберг был ареной важных событий в предшествующие десятилетия. В 1924 г. в местной тюрьме Адольф Гитлер написал свою печально знаменитую “Майн Кампф”, до краев наполненную ненавистью. В годы войны Ландсберг был местом дислокации воинских соединений вермахта. В окрестностях его находились концлагеря. По окончании войны казармы вермахта были предоставлены лагерю для перемещенных лиц, почти исключительно - евреев. В разное время их количество оценивалось от 4,5 до 7,5 тысяч. В лагере царил дух штетла: многочисленные еврейские учреждения, встреча Субботы, кашерная пища, молитвы. Но школы были заполнены сиротами, а учили их люди, потерявшие собственных детей. На улицах, в кафе, в мастерских не видно было ни слишком юных, ни слишком старых - ни те, ни другие не пережили войну. Люди были ослаблены, семьи раздроблены. Это был город, составленный из обломков разных городов, стоящий на земле, которую его обитатели страстно хотели и имели все основания как можно скорее покинуть.
     Идея пуримского карнавала в честь поражения Гитлера оказалась исключительно удачной. Авторы ее видели в своем воображении маски, костюмы, театрализованное представление с повешенным в финале Гитлером-Аманом; они придумали призы за лучшее украшение дома, окна и т.д. Но они не могли даже вообразить, во что выльется карнавал, каких масштабов достигнет праздник. 15 марта 1946 г. в газете “Ландсбергер Лагер-цайтунг” появилось объявление: “Все работники учреждений, школ, мастерских должны собраться в 1 час дня на поле мототехники. В 1:30 карнавальное шествие направится к спортивному полю. Там состоится футбольный матч в 2:30. В 6:00 на спортивном поле начнется грандиозный праздник. Будет проведено символическое сожжение “Майн Кампф”. В 1943 г. Гитлер заявил, что евреи никогда больше не будут праздновать Пурим. Воскресенье покажет, друзья, что в городе, где Гитлер написал свою главную книгу, евреи празднуют грандиозный Пурим поражения Гитлера!
     Директор Карнавала Борис Блюм”.
     Это объявление послужило искрой. Немедленно вспыхнули десятки личных и групповых планов, затей, задумок. Каждый кибуц, каждая школа, мастерская, каждый еврей - все готовили сюрпризы и делали это в тайне от остальных. Придумывались значки, костюмы, плакаты, речи, сценарии представлений, сочинялись и репетировались музыкальные номера, строилась сцена, расписывались панно, шились костюмы. Все это требовало больших усилий. “Нам пришла в голову идея, - вспоминает Борис Блюм, - гигантскими буквами написать на крыше “Пурим 1946”. А крыша была длиной с квартал в Нью-Йорке. Уж я не помню, сколько для этого требовалось краски. Мы обратились в Комитет по делам беженцев при ООН, и они дали нам краску. Представьте, маляр трудился над этой надписью целых два дня! Каждая буква была величиной с этаж...”.
     Главным объектом высмеивания на ландсбергском Пуриме был Гитлер. Везде были подвешены Гитлеры, большие и малые, худые и толстые, увешанные медалями и без них. Евреи вешали изображения Гитлера за ноги, за голову, за живот. Было множество надгробных камней. “Здесь лежит Гитлер, пусть его имя будет стерто из памяти людей”, - было написано на них.
     Не только обитатели лагеря, но и американские солдаты были захвачены праздничным настроением. Газета писала, что Берек Голд в костюме Гитлера произвел такое впечатление, что... “каждый рвался посмотреть на него, сфотографировать его с разных точек. Американцы, смеясь, говорили “О-кей”.
     В назначенный час все двинулись к полю мототехники: все виды транспортных средств, велосипеды, мотоциклы, тракторы, грузовики, такси и даже лошади. И люди - с лозунгами, флагами, плакатами, картинками. Обочины улиц были пусты! Зрителей не было - все были участниками парада. Член кибуца “Бней Акива” Ямник, одетый в полосатую форму узника концлагеря, прочел главу из “Мегилы”. Каждому это чтение напомнило картины прошлого, родной дом, странствия, бедствия... “Доколе?!” - “Ад матай?!” Затем последовали речи. Они закончились пением “Ха-Тиквы”. За официальной частью праздника пошла импровизация - боксирование, дикая езда на мотоциклах, музыка (вспоминает Ян Ханеман). Кульминацией дня было сожжение “Майн Кампф”. По традиции европейских карнавалов в ландсбергском Пуриме было много пародий, шуток, переодеваний. Евреи играли Гитлера, офицеров СС - это давало им ощущение власти над своими бывшими преследователями. “Маскарадер” управлял действиями персонажа, которого он изображал. Утрируя нацистское приветствие, он издевался над нацистами и демонстрировал конец их власти. Когда же освобожденный еврей одевал полосатую лагерную униформу, это было и знаком памяти тех, кто умер, не дожив...
     Вообще же карнавал в Ландсберге являл собой сложное двойное перевоплощение: нацисты были хорошо осведомлены об еврейских праздниках, обрядах, ритуалах. В 1942 г. в Здунской Воле эсесовцы повесили 10 евреев на Пурим, садистски подменив ими 10 сыновей Амана. То есть “повешение” Гитлера в Ландсберге было не только параллелью казни Амана, но и инверсией нацистского истребления евреев, в свою очередь, - зверского обращения повешения Амана и его сыновей.
     Франя Блюм вспоминает о Пуриме в Ландсберге: “... это были похороны Гитлера. Мы знали, что он мертв, но не видели трупа, не знали где он похоронен. Здесь мы имитировали и его казнь, и похороны”. А вот слова Бориса Блюма: “Человек мог забыть детали своего освобождения, если в тот день он был в истерическом состоянии или сильно ослаблен. Но здесь и сейчас, в день Пурима, он осознавал - впервые! - что он свободен. Многие говорили: ущипните меня, я не могу поверить, что это правда!”. Это был первый настоящий Пурим после освобождения. И хотя прошли уже другие еврейские праздники, ни один из них не ассоциировался с таким бурным весельем, спонтанностью, возбуждением, опьянением радостью. Опьянением? Спиртного было очень немного - не было нужды в искусственных опьяняющих средствах. Этот праздник был первым громогласным “Ура!”, которое прокричали после освобождения все обитатели лагеря - недавние смертники, точкой перелома в их настроении от отчаяния и скорби - к надежде, днем рождения к новой жизни.
Сокращенный перевод  Е.Ш.
Сайт создан в системе uCoz