КОЕ-ЧТО ОБ УЧАСТИИ ЕВРЕЕВ
В ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ

     Казалось бы, общеизвестно: еврейское население бывшей Российской империи стопроцентно поддерживало Красную Армию, тем более что белогвардейцы, а чаще - также боровшиеся против Советской власти: петлюровцы и всевозможные "батьки" организовывали еврейские погромы (вспомним хотя бы роман Николая Островского "Как закалялась сталь"). Есть, однако, свидетельства, опровергающие сложившийся стереотип.
     Вот, к примеру, записки одного из высших офицеров Добровольческой армии Антона Васильевича Туркула (цит. по: А.В.Туркул. Дроздовцы в огне. Изд-во "Ингрия", Ленинград, 1991; начав гражданскую войну штабс-капитаном, А.В.Туркул в 1920 году был произведен в генералы; в ноябре того же года эвакуировался из Севастополя в Турцию; скончался в Мюнхене в 1957 году). Цитируемый фрагмент относится ко времени взятия Добровольческой армией Харькова (июнь 1919 года):
     "В третьей, помнится, роте моего батальона командовал взводом молодой подпоручик, черноволосый, белозубый и веселый храбрец, распорядительный офицер с превосходным самообладанием, эа что он и получил командование взводом в офицерской роте, где было много старших его по чину. Он, кажется, учился где-то за границей и казался нам иностранцем... К нему приехала жена. У нас было решительно запрещено пускать жен, матерей или сестер в боевую часть. Ротный командир отправил прибывшую ко мне в штаб за разрешением остаться в селе. Я помню эту невысокую и смуглую молодую женщину с матовыми черными волосами. Она была очень молчалива, но с той же ослепительной и прелестной улыбкой, как и у ее мужа. Впрочем, я видел ее только мельком и разрешил ей остаться в селе на два дня.
     Утром, после ее отъезда, был бой. Красных легко отбили, но тот подпоручик в этом бою был убит. Мы похоронили его с отданием воинских почестей. Наш батюшка прочел над ним заупокойную молитву, и хор пропел ему "Вечную память".
     Вскоре после того меня вызвали к командиру корпуса в Харьков. Проходя по одной из улиц, я увидел еврейскую похоронную процессию. Шла большая толпа. Я невольно остановился: на крышке черного гроба алела дроздовская фуражка. За черным катафалком, в толпе я узнал ту самую молодую женщину, которую видел мельком в батальонном штабе. Мы с адъютантом присоединились к толпе провожавших. Вокруг меня стали шептаться: "Командир, его командир". Оказалось, что жена подпоручика во время моего отсутствия перевезла его прах в Харьков.
     ...Мы вошли в синагогу. По дороге мне удалось вызвать дроздовский военный оркестр, и теперь уже не на православном, а на еврейском кладбище с отданием воинских почестей был погребен этот подпоручик нашей третьей роты. Его молодой жене, окаменевшей от горя, я молча пожал на прощание руку..."
     Можно добавить, что, судя по воспоминаниям П.Н.Врангеля, А.И.Деникина и ряда других видных генералов регулярной Белой армии, они нещадно боролись с еврейскими погромами и жестоко карали их организаторов и участников.