Я–ИЗРАИЛЕВИЧ

     В начале мая в музее Анны Ахматовой в Фонтанном доме закрылась прекрасная выставка Григория Александровича Израилевича, организованная при участии Еврейского общинного центра Санкт-Петербурга. К выставке московским издательством была выпущена книга, составленная из воспоминаний, афоризмов и забавных историй, рассказанных художником. Будучи остроумным собеседником, Г.А.Израилевич привлекал к себе массу людей, двери его дома и мастерской всегда были открыты для друзей и почитателей его таланта. Его рассказы начала записывать жена, молодая художница Татьяна Решетникова, потом был куплен компьютер и Григорий Александрович сам стал его осваивать, в итоге получился сборник воспоминаний о детстве, юности, современниках и друзьях, названный “Пуская мыльные пузыри. Щепки дровизма”. Мы предлагаем вниманию читателей отрывки из этой книги.

Я – Израилевич
     Чудовищное родовое пятно, переименованное после Шестидневной войны в Агрессорович. Я даже не задумывался о том, чтобы его переделать в какой-нибудь псевдоним. Галич не стал бы столь знаменитым, оставаясь Гинзбургом. Два брата – скульпторы, равные по таланту: Наум Габо и Антон Певзнер – первый стал значительно более знаменитым. Я иногда задумываюсь над тем, стал ли бы Шагал столь великим, будь у него фамилия – Хаймович?
     Моя фамилия определила всю линию моей жизни. Смешно сказать, меня – лучшего стрелка в роте – не отправляют на соревнования по стрельбе из страха, что я могу занять первое место и будет конфуз.
     Моя фамилия определила всю линию моей жизни: никаких легких путей, только через преодоление всего и вся. А каково было моим девочкам! Сколько им пришлось вынести обид? Унижений! И они стали настоящими людьми, которыми можно восхищаться!
* * *

     В детстве все буквы имели цвет и имена тоже: М – красная. Н – оранжевая. И – синяя. Л – желтая. Фамилия деда – Зильберман – переливалась в цвет золота.

* * *

     Как приятно сидеть в тишине, наслаждаясь своими остротами!
     Привет, Козьма!

Жека
     Когда я спросил одну из своих бывших жен через пятнадцать лет: “Как ты думаешь, в чем основная причина того, что мы расстались?” – “Ты был слишком спортивен”.
Ну и что?
     Вы ни за что никогда не поверите, что когда мне было лет пять и я с утра начал капризничать, мама сказала: “Ты что с левой ноги встал?”. И вот уже 68 лет я встаю с правой ноги, одеваюсь с правой руки, даже после паралича, и, казалось бы, с левой легче, удобнее – нет всегда с правой.
     А в двенадцать лет я придумал себе дурацкую подпись и 60 лет на документах так же подписываюсь. Случай клинический.
Аврум Аба
     Служил в синагоге, он был вечен, то есть ему было за 80. Умерла моя мама, и я пришел в синагогу заказать поминальную молитву. Он все записал, сказал, когда будет годовщина по еврейскому календарю, и спросил меня: “Вы откуда будете?”.
     – Из Ростова.
     – А где вы там жили?
     – Я родился на Братском переулке.
     – На Братском переулке?
     – Да, на Братском, в доме деда.
     – А вы знаете, что там жил Любавический ребе Шнеерсон?
     – Знаю. Он жил через несколько домов от нас.
     – Так вы святой человек. Вы родились около Любавического ребе.
     – Может быть.
     – Так вам надо самому помолиться и прочитать самому Кадиш за вашу маму.
     Он отвел меня в зал, снял с меня пиджак, закатал рукав и привязал мне на лоб и на руку тфилин. Укрыл талесом, стал читать молитву, а я как попка повторял. Потом Аврум Аба уехал в Израиль. Пришли новые люди, молодые, шустрые, и мне больше не хотелось идти в Малую синагогу.
Закон природы
     С детства я исповедовал идеи свободы, равенства и братства. Потом постепенно равенство стало тускнеть. И только теперь я понял, что Господь установил: первый и всеобщий закон природы – закон неравенства. Частный случай его – второй закон термодинамики. Наглядней всего он виден в биологии и общественной жизни.
Ну и что
     Ну какая разница Предвечному – хорошо ли я рисую и есть ли мои работы в музеях?
 
Тевье-молочник. 1960
Местечко. 1986
Моисей. 1996

Эволюция
     Какой дурак сказал, что человек произошел от обезьяны? Из нее человека не сделать, а из человека обезьяну можно. Да так собственно и было. Создав человека, Предвечный был доволен собой, но чтоб в своем подобии человек не возгордился, Господь создал карикатуру на человека и, надо сказать, что творил с юмором, иронией и даже с сарказмом.
Ну и что
     Быть стариком – кошмар, кошмар многозначительности, болезненного самоуважения и творческой импотенции…
Камень и дерево
     Когда я стал работать с материалом, кажется, Яков Ефимович сказал, что надо его слушать и не насиловать. И, действительно, надо приглядеться и он подсказывает совершенно неожиданные идеи.
     Я наколол дров из вяза и вдруг увидел, какая это красота – какие характеры. Так возник “дровизм”.
Серьезное и несерьезное отношение к искусству
     Да! Я за серьезное отношение, но если автор гений, то есть им движет Господь, ну, к примеру, Микеланджело. Мне ближе царь Давид, который голым пел и плясал перед лицом и во СЛАВУ Господа! И это был великий воин и великий псалмопевец, угодный Богу.
     Но можно и не серьезно, но искренне!
Мой выбор
     В 13 лет я прочел роман Фейхтвангера “Еврей Зюсс”. Блестящий тщеславный Зюсс и знающий себе цену Ландауер. Какую бы судьбу я выбрал? И без колебаний я выбрал скрытую силу, и Богу это было угодно. Он всю жизнь не допускал никакой дешевой славы для меня, но зато внушал мне творческие идеи и предвидение. Но я всегда был в тени. Когда Альтману присвоили звание Заслуженного художника РСФСР – он стыдился его и говорил: “У меня есть имя – зачем мне звание”. А я хотел только сознавать, что я могу кое-что делать лучше других. Это сознание меня поддерживает до сих пор.
Утро, день, вечер, ночь
     Когда я говорю, мне кажется, что кто-то говорит за меня, так как я не представляю себе, что скажу в следующую минуту.
* * *

     Имя прилагательное – это только для женщин.
     Мужчинам нужны глаголы и числительные.

* * *

     В поиске абсолюта мы ломаем себе шею.

* * *

     Женщина создана Господом прекрасной, и мне в ней все нравится, иногда даже гнусный сварливый характер.
     И так всю жизнь люблю.
     Люблю женщину.
     Люблю смотреть в счастливые глаза женщины.

Сто тысяч почему
     Всю жизнь возникают вечные вопросы.
     Что есть истина?
     Что есть философия?
     Что есть смысл жизни?
     Что есть Бог?
     На многие вопросы дает ответ Библия. А хотелось бы знать добиблейские истины и внебиблейские. Раньше мы боготворили науку, так как в ней есть сведения, доступные нашему скудному разуму. А как только возникает вопрос, ну, например, как это получается, что обезьяний детеныш более приспособлен к жизни, чем человечий, а козленок стоит сразу на четырех ногах и способен ходить, и так все млекопитающие, а что уж говорить о других семействах и отрядах, и что эволюция существует только внутривидовая, то мы заходим в тупик. Это, видимо, понимал и Дарвин, который был председателем Лондонского Евангелического общества.
     А что такое счастье?
     Вопрос, на который существует миллион ответов, и наиболее близкий к истине библейский в Екклезиасте.
     Был ли Пол Гети счастлив в своем замке, в роскошном зале он один сидел за столом на шестьдесят персон. Ему подавали одно яйцо всмятку и ложку овсяной каши, и подсушенный хлеб без масла, и при трапезе присутствовал один камердинер, и он был одинок.
     На старости многие хотят признания заслуг, почета, как будто Всевышнему не все равно, что ты сочинил или придумал. У Господа свои критерии, о которых мы можем только догадываться, что греховно, а что нет.
     Грешен ли был царь Соломон, имевший триста жен, триста наложниц и столько же девственниц? Он был грешен, когда допускал служение другим богам в Иерусалиме. А великий псалмопевец царь Давид отправил своего преданного полководца на верную смерть, так как ему нравилась его жена.
     Какова нравственность, и какова цена ей в разное время?
     Какова цена заповедям?
     Все это, наверное, для того, чтобы сохранить народ. Ведь сколько народов исчезло с лица земли за последнее тысячелетие.
     Так текут мысли, как какой-то фильм без особого сюжета, в котором возникают и исчезают идеи. И слава Богу! Некоторые хотят другой жизни, но Господь дал тебе именно твою жизнь, неповторимую, и дал тебе возможность наделать много глупостей.
 Аминь!
Путь Дзен
     Я всю жизнь жил среди художников или просто людей, которыми восхищался, всегда был человек, работавший или соображавший лучше меня, и я радовался, когда у меня что-то получалось или Господь давал мне какую-нибудь идею, а моя задача была в том, чтобы испортить было невозможно. Поэтому у меня никогда не было самодовольста. Мучился вопросом: что хорошо в искусстве!?
     Очень хорошо поставить свою работу рядом с работой мастера – очень успокаивает. Всегда не выносил многословия, поэтому мне так близок дзен.

Рождение улыбки. 1996
Динамическая женщина. 1996
Шостакович. 1998

* * *

     Мои работы – дети мои. Я вижу их недостатки, знаю, что их нельзя оставлять на поругание, но испытываю физическую боль, уничтожая их. В каждой работе – частица мысли, кусочек чувства, и это даже в неудачных, и более того: удачные работы пустее, поверхностнее. Иногда смотрю на красивые работы и думаю – а они без веса, без мяса, без крови – зачем они?..

Про меня
     Слышал разговоры мальчишек в саду перед моей мастерской: “А здесь работает попсовый дед”. Когда я автогеном дырявил трубу-геликон, один задал мне вопрос: “Что Вы делаете?”. А другой мальчик ему ответил: “Разве не видишь – он делает искусство!”.
Рожденный прыгать, ползти не может
     Старики говорят, когда что-нибудь сделают: “Не зря жизнь прожита”, когда важнее ничего не делать – ничего не сделано – ничего не испорчено.
* * *

     ЛИНИЯ, РОСЧЕРК – СЛЕД МЫСЛИ

* * *

     Есть два типа художников: одни – гении от рождения, сразу достигают своего предела и держатся на этом уровне, такие, как Рафаэль. Другие – как Рембрандт, приходят к своей вершине в конце жизни.

* * *

     Вдруг открыв для себя, что есть Бог, я почувствовал себя счастливым человеком.

* * *

     Как прекрасна не начатая работа, но как ужасна законченная.

Зов бездны
     Вы никогда не пробовали ходить по карнизу? – я тоже, но вот когда было нужно на стройках, ходил и у меня всегда высота вызывала чувство, что меня манит бездна, до головокружения, но это щекочущее чувство, когда холодеют ноги, на грани падения преследует всю жизнь.
     В искусстве тоже самое манит неизвестность. Бросаюсь в набегающую волну, и она швыряет меня назад, на камни, а следующая тащит в глубину. А если бы все остановилось, и не было следующей волны?
* * *

     Вы не задумывались, что в жизни было самым прекрасным?
     Удовольствие от победы? Постижение совершенства?
     Еда, после долгой голодовки?
     Самым сильным было ожидание…
     Жеребец грызет удила и бьет копытом, в нервной дрожи кожа. Глаза наливаются кровью, ноздри как трубы, грудь расширяется и замирает – не выдохнуть – удар гонга! Начинается скачка!
     Вы взобрались на свой Эверест… Раскрылись необъятные дали… Вы не можете преодолеть свой восторг и теряете сознание…

* * *

     Все зависит от того, на какой высоте твоя планка. Чем выше планка, тем дальше разбег, и тем меньше шансов взять высоту.

Подготовлено Н.ЗАВЬЯЛОВОЙ
Сайт создан в системе uCoz