По-русски говорят (грубо, но так выразительно!): "Отделить мух от котлет". Принцип разделения так важен в иудаизме, что мне" кажется порой, что и русское высказывание о мухах и котлетах родилось в еврейской голове.
     Трудно не заметить целый "остров" разделительных законов: "Не засевай виноградник двумя видами семян. Не паши на воле и осле вместе. Не надевай одежды, сделанной из шерсти и льна вместе".
     А еще мы знаем о запрете смешивать мясное с молочным, о запрете на смешанные браки.
     Идея сепарации слишком глубока и многогранна, чтобы пытаться втиснуть ее в прокрустово ложе передовицы. Но важно, по крайней мере, обратить на нее внимание и понять, почему мы не мичуринцы и скрещивание яблони со смородиной, таракана с овцой и котлеты со сметаной не вписывается в нашу традицию, не только гастрономическую, но и духовную.
     В каббале и хасидизме мы находим идею, которую в первом приближении, можно сформулировать так: зла как такового нет. Есть вещи, люди, явления неуместные или несвоевременные. Они-то и оказываются злом.
     Некогда, услышав эти слова, я автоматически не согласился: как так, нету зла?! Оно ведь так очевидно, куда заметнее и бесспорнее, чем добро. Ну, например, сказал я, Гитлер – разве его рождение не персонифицировало абсолютное зло?! Гитлер мог бы проработать всю жизнь, скажем, смотрителем в зоопарке Вены, – ответил учитель, – он, может быть, был бы жестковат в отношениях с сослуживцами, но клетки были бы чисты, животные – ухожены. Стало быть, не он – зло, а то, что он оказался главой могущественной европейской державы.
     Такая интерпретация нисколько не снимает с проклятого вампира ответственность за уничтожение миллионов, но, что особенно важно, указывает на подлинного виновника трагедии – народ, поставивший вампира во главе своей державы.
     Каббала называет миссию человека в этом мире странным словом "берурим" – "сортировка", "сепарация". Мы понимаем это на интуитивном уровне, знаем, что наша задача – вернуть в мир исходный порядок, который был нарушен в самом начале. Мир, говорит термодинамика, стремится превратиться в однородную смесь всего со всем. Человек, с бомбами, ракетами, ядовитыми выбросами промышленности, неконтролируемой жестокостью, вседозволенностью и беспределом начала XXI века сварит эту вселенскую кашу, – предрекает история.
     Нет, говорит вера, человек должен это предотвратить. Не будет конца света в страшном, апокалиптическом смысле этого слова. Будет конец истории, освобождение человечества, приход Машиаха. Добро и зло будут разделены, и в это мгновение зло перестанет быть злом.
     Приход Машиаха - так привычно думать – это пахнет бездействием. Сиди себе и жди сына Давида, Избавителя.
     На самом же деле вряд ли есть позиция более активная, чем это ожидание – ведь его приход зависит от нас, от того, насколько мы сумеем очистить мир от хаоса, от аморфной диффузии всего во всё. Нет, не нравятся нам мичуринские яблочки.