Обсуждать взгляды человека тем проще, чем яснее он их выражает. В этом смысле Авигдор Эскин – благодатный материал, ибо свои взгляды он выражает яснее некуда. Человек он – в Израиле и Америке – довольно известный. Однако для начала скажем несколько слов о нем самом, исходя из того, что – в силу ограниченности наших источников информации – читатель мог об Авигдоре ничего и не слышать.
     Родился и жил в СССР, принимал участие в подпольной еврейской деятельности, арестовывался, эмигрировал, когда до перестройки оставалось еще десять лет. В Израиле занимался помощью узникам Сиона, для усиления внимания к проблеме выезда евреев из СССР агитировал в США. Все было бы неплохо, но его позиция оказалась “правее центра”, причем настолько правее, что израильские власти сочли необходимым его начать “мочить”. Нет, нет, до этого дело не дошло, но... теперь перейдем к его статьям – потому что вся остальная информация содержится именно там.
     Итак, первая – может быть, и не самая важная, но уж наверняка самая скандальная часть его статей – рассказ о взаимоотношениях с израильскими властями. Если верить тому, что изложено, схема была вполне традиционна. Провокация, арест, сшитое белоснежными нитками дело. Причем надо сказать, что в выборе материала для провокации израильские власти оказались умнее властей советских. КГБ подбрасывал наркотики преподавателям иврита – отсутствие логики их не смущало. Авигдору Эскину пытались пришить проект метания катапультой свиных голов в мечети. В понимании провокаторов это было вполне логично – выдать правого за правого хулигана. Действительно, если я сам не законопослушен, то я не учитываю возможность законопослушности у других. То, что человек может проводить свои даже вполне маргинальные взгляды в жизнь, не входя в конфликт с законом, мне в голову не приходит. Если я, например, выбиваю показания у подследственных пытками – совершая при этом преступление – то значит и они сами – преступники. Эта “обратная логика” хорошо известна, но... но не слишком ли мы увлеклись живописанием мытарств А. Эскина? Ведь наш единственный источник – его книга. Действительно ли ему надевали мешок на голову, заковывали, запугивали и издевались, действительно ли его адвокату не давали знакомиться с делом и встречаться с обвиняемым? Ведь это все – Израиль. Все мы понимаем, что в любом государстве, будь оно тысячу раз либерально, полиция – его наименее либеральная часть. Но вытворять такое, причем не с преступником, а с человеком, взгляды которого просто отличаются от “нормальных”? Очень бы хотелось, честно говоря, какой-то информации по этому поводу... Времена безоглядного и, как нынче пишут, “бескомпромиссного” восхищения Израилем прошли, все мы стали трезвее, любви нашей – у кого она есть – эта информация уже не уменьшит. А вот ясности хотелось бы.
     К этому можно добавить следующее. Я сам не большой либерал, и если нашему народу или государству Израиль угрожает реальная опасность, то, как мне кажется, допустимы и крайние меры. Но в данном случае опасности не было. Так в чем же дело? Не хотели ли израильские власти просто продемонстрировать цивилизованному Западу свое стремление к цивилизованности и законопослушности? От всей души можно было бы посоветовать западным либералам пожить месячишко-другой на территориях... да теперь как-то неловко даже об этом и заговаривать. Хотя может именно в этом случае они бы поумнели. А то, знаете ли, хорошо рассуждать о правах человека, сидя в Брюсселе и Женеве...
      Очень подкупает то, что Эскин описывает свою личную эволюцию в тюрьме. Он никого не заложил, но в самом начале полагал, что со следователями вообще можно разговаривать. И, как он пишет, позже понял, что ошибся.
     Очень вскользь упоминает Эскин о проблеме палестинско-еврейского и вообще арабо-еврейского “зачета” – кто кого откуда изгнал, кто где что потерял. Вскользь, - и это жаль. Потому, что то, что для него очевидно, известно не всем читателям. Подробная справочка страниц на пять-десять, так сказать историко-экономический комментарий, была бы очень к месту.
     Вообще редактор немного поспешил. Двухстраничный словарик, как мне кажется, в несколько раз меньше необходимого комментария. Очень интересную часть книги составляют рассуждения автора о молитве “пульса-денура” – “удар огнем”. Действительно, была произнесена молитва о покарании Рабина, отдающего Израиль врагу. Но далее – одно из двух: если я не религиозен, то не считаю это серьезным и не могу преследовать того, кто молился, а если я религиозен и верю, что молитва может быть действенна, то я не могу действовать так, как действовали следователи. Возникает впечатление, что и следователи, и, в некотором смысле, власти хотя и нерелигиозны, но боятся религии! Разъяснение, комментарий психолога и культуролога были бы здесь очень кстати.
     Интересны – хотя для нас уже не вполне новы – приводимые автором данные об антисемитизме Маркса. А вот что вполне ново – это отрицание антисемитизма Солженицина. Отрицающих-то много, но кажется странным, что среди них оказался и Эскин. А между тем, ларчик открывается просто. Дело не в том, что в “органах” было много евреев – это-то знают все. Дело в том, что это был “еврейский народ”, общность, стало быть – есть и вина. Именно это мы называем антисемитизмом, именно этот ход рассуждений инкриминируем Александру Исаевичу. Так это или нет – вопрос отдельный; но те из нас, кто посейчас морщатся при слове немец, должны быть готовы в той же форме ответить за участие евреев в революции. Я смотрю в зеркало, и мне грустно. Есть все же групповая ответственность. И сколь далеко она простирается? Кто знает ответ?
     Теперь, как водится, пару слов не для протокола. Автор занимался в России бизнесом. И более того, израильский судья вынес решение, что автор, находясь под домашним арестом, может посещать суд и аэропорт – чтобы летать по делам бизнеса в Россию. Не правда ли, забавно? Интересно, что это был за бизнес; понимаю, что книга не об этом, но любопытно, знаете ли...
     Автор называет Виктора Польского лидером еврейского движение в СССР в начале 70-х. Так ли это? Был ли тогда вообще лидер? У евреев с лидерами вообще ситуация странненькая... массы не считают лидером никого, потому что никого не знают. Лиц, считающих себя лидерами, всегда хватает, что же до активистов – то каждый считает лидером своего личного, собственного “капитана команды”. Своего ребе или своего председателя чего-то там. Часто, впрочем, вполне уважаемого человека. Давайте на всякий случай всегда говорить так: “местный лидер”. И правда, и не обидно, и не оспоришь!
     Один раз автор допустил легкий выпад в адрес чеченцев. Все понятно, но, может быть, не стоило? Один раз автор назвал Америку страной “афро-американского дикарства”. Хлестко, но совершенно “не пришей кобыле хвост”, да и зачем?
     Призывать переиздать эту книгу в России бесполезно. По многим причинам. А жаль...