Хочу очень коротко рассказать про потрясающее изобретение буржуйских модельеров, от коего пребываю в полном изумлении. Но – по порядку. В воскресенье мы с Игорем развлекались на американский манер (любимое развлечение америкосов называется shopping). Потащили еще на этот шапинг с собой подругу Тоню в качестве консультанта. Ибо цель была очень солидная – покупка мне костюма для интервью. Костюмы оказались неудачными: приличные были всех цветов, кроме требуемых для интервью – черного и синего, а у всех черных заламывало спину и отходила пола (Тоня, как хорошо шьющий человек, просто переплевалась).
     Тогда мы решили, что надо купить мне дорогой новый лифчик, чтоб костюм сидел (забегая вперед, скажу, что и на новый лифчик это барахло не село). И пошли мы на этаж дамского белья. Таперь – про ту самую гениальную новинку. Там продавались модели под названием pump it up! – в лифчике, как в шпионском чемодане, имеется двойное дно, в эту ложную чашечку вставлен надувной баллончик, а в комплекте с лифчиком продается насосик в виде клизмочки. То есть ты можешь выбирать: к этому платью накачиваешь грудь до 5-го номера, к этому – только до 3-го, а надоест – снимаешь все и носишь свой природный нулевой! Класс? Вот до чего дошел прогресс!
     Два дня взахлеб рассказывала всем знакомым про это чудо техники, пока охальница Юлька не спросила меня: а в мужской отдел вы не зашли? Интересно, что у них накачивают? Я поняла, что информация про буржуев у меня еще не полная, и решила сходить туда еще раз (все равно ж костюм нужен)!

     Недавно один совсем незначительный, не заслуживающий особого внимания случай дал мне такой повод подумать о своей душе, что... ну, в общем, по порядку.
     Темным вечером шли мы с Игорем по улице, и вдруг услышали оживленную беседу за спиной: какие-то подростки свежеобретенными ломающимися басами (или будущими басами) довольно громко что-то обсуждали. Грубо и агрессивно. Вся беседа состояла, если не считать предлогов и союзов, из разных производных от двух популярных слов fuck и shit (типа “на фига фиговину зафигачили? Расфигачивайте на фиг!”). Я хмыкнула и говорю Игорю: заметь, испанский акцент из речи исчезает вместе с цензурным лексиконом! “А почему испанский, а не русский, например?” – ехидно переспросил он.
     И тут я устыдилась, причем дважды: во-первых, что столь расистски заподозрила в юношах спэнишей (не глядя! Шпана была за спиной!). А во-вторых, что мне неприятна мысль, что они могут оказаться и моими соотечественниками (а что тут неприятного? Я ж не отвечаю за 150 миллионов народу, даже и за тех из них, которых нелегкая занесла на этот берег Атлантики).
     Оглянулась. И порадовалась: белые, но точно не русские. В белых рубашках, черных ермолках, с болтающимися у пояса веревочками – униформа религиозных евреев. А потом устыдилась в третий раз: чему радоваться-то? Что именно эта шпана – не русские? Ну так можно прогуляться темным вечером по родным питерским улицам (или ближе – по темным брайтонским) и послушать сколько угодно таких же многоэтажных бесед по-русски. Или так глубоко в нас “совок” засел, что за границей по-прежнему чувствуем себя “представителями Великого Союза” и чувствуем неловкость за неподобающее поведение других “представителей”?
     ...А нормальная американка в этой ситуации порадовалась бы только одному: что в этой малосимпатичной стайке не увидела СВОИХ СОБСТВЕННЫХ сыновей!

     Одна моя подруга попала в Нью-Йорк не напрямую, а сперва из Питера – в Израиль (очень давно, когда все, кому удавалось смыться из советского рая, делали это по израильской визе – независимо от вероисповедания и национальности). Прожили они с семейством там довольно долго, даже стали гражданами Израиля.
     И вот получила она недавно какое-то официальное письмо из израильского консульства (какое-то – потому что прочесть его не сумела: говорить-то она по-ивритски может, а вот прочитать в состоянии только вывески типа “гастроном”, “булочная” или “туалет за углом”, а никак не официальные документы). Однако ж человек она разумный и бережливый, то есть понимает, что в Нью-Йорке переводить что-либо на английский с ЛЮБОГО языка мира через бюро переводов – это переводить зря деньги (прошу прощения за невольный каламбур). Надо просто найти ту улицу, по которой ходят люди, владеющие интересующим тебя языком (китайским или вьетнамским, греческим или сербским, суахили или наречием племени сиу – неважно), и попросить о любезности любого не сильно спешащего прохожего. Если же речь идет о китайском, японском или иврите, то тут и вовсе просто: заходишь в кафе (чайниз-фуд, суши-бар или кашерная еда – надпись на фасаде соответствующими иероглифами) и пристаешь к посетителям подходящей внешности.
     Итак, мы с этой моей подружкой вдвоем зарулили в кашерное кафе и напали на самых солидных посетителей: троих высоких красивых юношей в черных плащах и в шляпах, по виду – старшеклассников ближайшей ешивы (их же там учат ивриту в принудительном порядке, должны они что-то усваивать из школьной науки!). Ан фигушки! Видать, на двоечников напоролись. Другие “настоящие” евреи в шляпах оказались ничем не лучше, хотя у некоторых имелись в руках библии, написанные тем самым шрифтом, которые они якобы читали.
     Тогда мы обратились к солидному мужчине средних лет, очень приличного вида и в ермолке. То есть не такой “настоящий”, но тоже вроде еврей. Он, в отличие от предыдущих товарищей, даже не стал пытаться с умным видом разглядывать письмо, а посоветовал обратиться к буфетчице. Мы удивились: за стойкой виднелась невысокая тетенька средних лет, в джинсиках и кепочке, больше похожая на китаянку, и уж во всяком случае не смахивающая на ученого ребе. Однако ж тетенька оказалась израильтянкой, она довольно толково объяснила нам содержание письма, то есть не просто перевела с иврита на английский, а еще и растолковала, то есть перевела с канцелярского на человеческий!
     Интересно, в каком еще месте на земле такое возможно?

     Во всем городе царит предпраздничная суматоха, в метро всяких музыкантов, певцов и других артистов стало чуть не впятеро больше, они играют рождественские песенки на самых неожиданных инструментах (от саксофонов и кларнетов до китайских ксилофонов), показывают кукольные представления и танцуют современные бальные танцы в переходах (весьма профессионально!), не забывая периодически торжественно провозглашать: “Marry Christmas and happy Hanukkah!” Все в огоньках и всяких лампочных гирляндах (магазины, жилые дома, деревья и т. д.), повсюду елочки, Деды Морозы и ханукальные девятисвечники во всех видах. В вестибюлях всех многоквартирных жилых домов (в том числе и в нашем) – наряженные елочки и девятисвечники с лампочками, и суперы (по-русски – дворники) отслеживают, чтобы каждый день горело на одну лампочку больше.
     А в воскресенье вечером на нас с Игорем прямо на улице “напала” стайка мальчишек в вышитых тюбетеечках, я уж было напряглась и приготовилась отбиваться, но, в отличие от наших таджикских цыганят, они ничего не просили, а, наоборот, подарили нам пакетик со свечками и стали наперебой уговаривать зажечь их дома в честь Хануки. Мы, конечно, поблагодарили и взяли (Санька с удовольствием зажигает теперь каждый вечер свечки, он вообще большой огнепоклонник, с радостью зажигал свечки во всех церквях Пскова и Новгорода, в Казанском соборе, в здешних костелах, не говоря уж о лесных кострах на обоих континентах).
     А вслед за мальчишками-миссионерами подошел к нам и взрослый мужик в шляпе, видимо, руководивший всей этой богоугодной акцией, сказал по-русски, что там к свечкам и латунному подсвечнику прилагается буклет про Хануку, но он на английском, и сейчас он нам все по-русски разъяснит. Из его слов выходило, что Хануку празднуют в честь победы иудеев над греками (в буклетике, как и в Библии, с которой я сверилась на всякий случай, сказано – над сирийцами), что какая-то иудейская героиня отрезала голову греческому королю (!), проникнув в его чертог под предлогом того, что хочет с ним заняться любовью (в буклетике про это ни слова, там фигурировали Маккавеи, и вообще, сдается мне, миссионер что-то напутал и имел в виду Юдифь с Олоферном). В общем, прослушав сей краткий ликбез и сопоставив его с английским первоисточником, Игорь сделал совершенно неожиданное заключение, ехидно спросив меня: “И после этого ты по-прежнему собираешься читать учебник по С++ в переводе на русский, или возьмешь уже английскую версию?”

Нью-Йорк