НА РУССКИЙ ЛАД
В декабре прошлого года театр “Гешер” представил
на сцене Дома Актера моноспектакль по пьесе Патрика Зюскинда “Контрабас”
(исполнитель Михаил Теплицкий, постановщик Евгений Арье). До 90-х годов
произведения немецкого писателя в России не издавались, затем драматург
дождался русского бума. Его пьесу поставил Константин Райкин, уловив ту
злободневность, что легла калькой с немецкой партитуры на российскую. Райкина
привлекли зюскиндовские сопереживания внутри себя.
Тема одиночества стала характерна для постиндустриального
мира господства вещей. Это непрерывно осознается в “Контрабасе”. Герой
пьесы ежедневно и ежечасно ощущает "невроз 
прочного
положения", мечтая совершить поступок, который никогда не сможет совершить.
Бездействие протекает бок о бок с неудавшейся личной жизнью – здесь сюжет
'"Контрабаса" напоминает известную поэму Маяковского "Про это". С той лишь
разницей, что поэт футуристически рвется наружу, в будущее, и в нем готов
преодолеть возникшую боль, а Зюскинд в молчаливом согласии загоняет свои
проблемы вовнутрь, зная или предполагая, что открытый протест ничего в
его жизни не изменит и не способен реализовать даже самые великие и чистые
цели.
Контрабасист – элемент цивилизации, которую
он сравнивает с оркестром, а свой инструмент – с образом собственной значимости
в системе. “Что такое контрабас? – вопрошает он, – моя, скрипка, вот это
да...” На этом “да” стоится пафос действия. Мечты остаются недосягаемыми,
жизнь скучна и проще того реквизита, который, на наш взгляд, сильно загубил
актера и сцену.
Излишняя перегруженность бытовыми подробностями
мешает сосредоточиться на монологе в пространстве героя, и он меркнет в
груде раскрытых за какой-то надобностью сундуков и полупустых бутылок пива...
Довольно отечески узнаваемо. Тем более что зрители аплодируют, а кино (то
есть, прошу извинить, спектакль) этим впечатлением завершается.