Валерий Слуцкий родился в 1954 году в Даугавпилсе. Жил в Ленинграде. Закончил ЛГПИ им. Герцена (дефектология, русский язык и литература). Участник сборника "Круг" (Ленинград, 1985). В 1988-90 г.г. заведовал отделом поэзии журнала "ВЕК" ("Вестник еврейской культуры"). Репатриировался в 1990 г. Автор поэтических книг: "Стихотворения 1970-1977" (2002), "Omnia" (1993), "Новый век" (2002), а также сборника переводов "Из еврейской поэзии ХХ века" (2001). Живет в поселении Кдумим. |
 |
Из книги "Новый век" КДУМИМ, 2002 (Израиль)
2002 (c) Copyright by Valery Slutsky
Полностью "Новый век" опубликован
на сайте Валерия Слуцкого:
www.slutskyfamily.com/valeryКуст
Столь честно мной посаженный, зачах
Пушистый куст, не то сгорев в лучах,
Иль, может быть, не добирая мощи
Лучей, не то старанием корней,
Ища источник в мертвости камней,
Не преуспел, как преуспели в ней,
Святой земле, оливковые рощи.
Не то с обманной кротостью трава
Подобралась, решив отнять права
У ближнего, расцветшего едва -
Что задушить, чем поделиться - проще.И грустно мне от собственной вины -
Подвохи были кем не учтены?
Устроить лунку, думал, не проблема,
Не знал, с какой опасность стороны,
Не доглядел, не вник до глубины
В твою нужду, взывающую немо.
13 февраля 2002Случайность
Не встреться то-то, это не сгори,
Не стой я там-то с теми-то тогда-то,
Не подвернись предлог, не вспомнись дата,
Не поменяйся адрес: "2" на "3",
Не лопни ось, не отмени билет,
Не выйди раньше времени из дому, -
И все сцепленья данностей и лет
Сцепились бы, казалось, по иному.На зыби А стоят подпорки Б,
И заглянувши за спину удаче,
Спугнуть боишься путь ее к тебе,
Что извернулся так, а не иначе.Но некой потаенной глубиной
Я знаю о присущести одной
Реальности, чей факт несослагаем,
Чей хаос у фортуны за спиной
Есть храм, что из меня творится мной,
Доверившись забитым в камень сваям.
14 февраля 2002Ахиллес и черепаха
За черепахой мчится Ахиллес,
На фоне в ленту слившихся древес,
Означив цель копьем наперевес
И раскалив сандалии до дыма.
Манящий идол - черепаха та.
Буксует Ахиллесова пята
Всей яростью отчаянного жима -
Взрыхли в себе всю жажду, мощь и спесь,
Порыву овладеть отдайся весь,
Маши копьем, на колесницу влезь,
Но черепаха та недостижима.Ищи провидиц, мучай мудрецов,
Перебирай любых идей отцов,
Сведет мозги, на лбу взорвется вена
От напряженья мысли на бегу,
Но, тщась коснуться, взвоешь, - "Не могу!
Та черепаха неприкосновенна".Хоть можно расколоть ее - швырни,
Сломить ее тисками пятерни, -
Бессилен медный панцирь Ахиллеса
Коснуться черепаховой брони.
В глухом единоборстве интереса
Достигнуть с невозможностью достичь -
Лишь проигрыш - хоть вбей в кобылу бич,
Дыми овцой, бросай победный клич -
Над точкой не добиться перевеса,
Ничтожно малой, что пространство для,
Влечет погоней, бесполезной для
Добычи вожделенного нуля,
Где толку нет от бицепса и пресса.От внешнего ушедши с головой
В мир внутренний, по праву твари - свой,
Она не подает Ахиллу вести.
Лишь, клюв кажа, что сомкнут и коряв,
В камнях дразнящей сферою застряв,
Ползет, недостижимая, на месте.Гонясь за не бегущей от ловца,
Он воина резервы и борца
Истратив, предвосхитил выпад бокса,
Ведь, глядя очевидности в глаза,
Не мчит она, как горная коза,
Но можно быть лишь "сзади", "над" и "за",
Кляня неодолимость парадокса.Никак не исчезающий зазор
Опровергает, как ненужный сор,
Всю ширь познаний, что герою выдал
Наружный мир. И встречно из нутра
Герою мстит корявый, как кора,
Под костный купол спрятавшийся идол.Еще один бросок, еще скачок!
Но недра мысли точит червячок
Сомнения - погоня бесполезна,
И тысячный прорыв плода не даст,
Последний сняв, опять увидишь пласт
Пространства точки, длящейся, как бездна.Забег Ахилла, начатый как блиц,
Зазор не видя, славит хор девиц,
Возможно ли узреть такую малость
С придуманных под хоры местных гор?
И Ахиллес, с досадой слыша хор,
Несущийся вдогонку, как укор,
Не сдавшись духом, мыслью впал в усталость.Но не корит аттическая знать,
На гонщика взирающая немо, -
"И Гектору слабо ее догнать.
В наличьи парадокса ли проблема?"Никем не порицаем, Ахиллес
Один провидит, что случится без
Победы над зазором, тот разрез,
Которым потрясает эта тема:
Когда продолжить, бесполезен меч -
Врага, в таком разрезе, не рассечь.
Хотя достичь ушей могла бы речь,
Не помешай промолвить внятным словом
Оракулу в чаду нажитый тик, -
"Ты, ведая о ней - ее достиг,
Но мчась за ней, ты не придешь с уловом".
15-16 февраля 2002Прозрение Гамлета
Маша рапирой мысли, зритель-Гамлет, -
"To be or not to be?", - в сомненьях мямлит,
На сцену устремив зеленый глаз,
Где ищет увлажненным изумрудом
Решение этическим запрудам,
К Офелиям склонившись пышногрудым,
В багровый завернувшимся атлас.
И лишь Полоний, рухнув на палас,
Помог найти ответ моральным грудам,
Пробив подсказкой в тех запрудах лаз.В глазу скруглилось дулом карабинным
Прозрение, сверкнувшее рубином,
И голос грянул, - "Эврика! Руби
Вопрос с ответом надвое: To be - нам,
А Йорикам, что в ямах, - not to be".
9 марта 2002Апокрифы
С Базилио раздвоенностью версий
Апокрифы наделали диверсий
Стремящимся как правильно постичь.
В одном из них описан кот Бузило.
Бывало, пригласив, закрутит спич,
Хоть в бой за ним, когда б не так разило
Кошачьим духом, гнавшим вон, как бич.
А потому удил, один, как сыч,
В пространствах от березы до кизила.
Надев на крюк, топил свинцом грузила
Червя сомненья, - "Рыба тоже - дичь?"
Не в счет - лиса, чей нюх отбил кирпич.
Ждала при нем, что Бог пошлет из ила,
И жить учила, зная много притч.
Когда ж срывалось, лишь вздохнет, - "Мазила".В другом писаньи был он - кот Басило.
Такие доносила рокота
Его гортани мартовская сила,
Что горних зависть белая бесила, -
"Кто судный вестник? - бил крылом верзила, -
А если я - заткнем трубу кота".
9 марта 2002Кукольный театр
Желтея у театра Карабаса,
Как лунный серп, окошком светит касса.
Уже вошла в потемки зала масса,
Лишь несколько прошляпивших входной
Пытаются купить из спецзапаса.
В конце концов, вошли, мелькнув спиной.
На тумбе под обгрызенной луной
Афиша с возвещеньем дня и часа.
Ее читает некто дровяной.
От носа тень сравнима со струной.
Он слышит в глубине обрывки баса
И знать желает, что там за стеной.Загнувшийся крылом свисает угол
Афиши, возвещающей, - "Оставь
Надежду, к нам входящий, встретить явь,
Недостижим ни посуху, ни вплавь
Удел живого. Здесь обитель кукол.
Не забывай, услышав от Пьеро,
Что ищет, изведясь душой, добро,
Поскольку верит читанному про
Счастливый остров, сладкий, как ситро, -
У веры сей тряпичное нутро.
Попел, поплакал, в грудь себя постукал
И с тем - опять на крюк или в ведро.Мальвина совестит ли Артемона
Иль слезы утирает на глазах -
Посмейся над стекляшками в пазах
И тряпкой, что нудит неугомонно.А пудель, что виляет ей хвостом,
Хотя понятно, кто на самом деле -
Он - кукла зла. Не зри глубин в пустом.
Где возвышают - яма под мостом.
Здесь в кукольное небо взор воздели,Неся друг другу кукольную чушь
О вечности, о злой и доброй силе...
Попробуй смысл в подобном обнаружь -
Он был, пока о смысле не спросили.Входящий, отведи разумный взор
От кукольных исканий, вер и ссор,
В них загрузил я ветошь или сор,
Иль с верстака живых поленьев крошку
От кукол, Карлой созданных для нас.
Входи и ведай, обладатель глаз,
Как тот, чья кровь течет не понарошку.
Хозяин кукол. Подпись - Карабас".
9 марта 2002Перевод часов
Среди добра, которое во зле
Не кануло, спасенное в узле,
Я не нашел "Часов", поднявшись в гору.
Тот перевод (оставил на столе?)
Исчез в доисторической золе
Бумажных дебрей, что причислил к сору.
Мелькнув началом в довременной мгле,
"Часы" Абая на святой земле
Остановились, возвестив забвенье, -"Стук часов - не забава, но -
Отворенное в смерть окно.
Промелькнуло, как сон, мгновенье,
И вернуть его не дано..."От ветоши молоховой подделки,
Просвеченной в конце времен насквозь,
Живое время, осознавши ось,
На "не могу не быть" перевелось,
Из рaзумности "Я" вращая стрелки.
10 марта 2002Нищие духом
Однажды некто местного значенья
Однажды некто местного значенья
Взошел на гору для обеспеченья
Духовных нужд народного стеченья,
Над шевелюрой не производя
(Какое убеждало бы) свеченья.
Наверх пробраться стоило мученья
(У нищих к новым лицам взрыв влеченья),
К тому же суть нагорного реченья
Он завершить стремился до дождя,Поскольку над горой смыкались тучи,
Предупреждая о небесной буче,
Грозящей смыть взобравшихся на кручи,
Где ясно - ясно, а взревет - лови,
За что схватиться. И в виду условий
Он был себя обычного суровей
К возлегшей горстке, - "Выскажись, равви"."Блуждать в понятном что за интерес нам -
Не заострюсь на Царствии небесном
(Суть разуме, где не взывают к безднам), -
Стремитесь ясно знать: "нет - нет", "да - да",
Поскольку опыт есть - итоги жутки
Духовных исхитрений в промежутке.
С не вычерпанным смыслом плохи шутки -
Не скрыта ль в мутном омуте беда?
К чему себя готовите, пока вы
В пристрастном разумении лукавы?
Взгляните, - показал рукой, - туда,
С чего внизу бушуют попрошайки,
Вы скажете, настырность наглой шайки?
Нет, просят потому, что есть нужда.
А кто богат - кимарит на лужайке
И переводит в дым свои стада.Блаженны вы, кто пониманьем нищи,
Возлегши здесь, а не в своем жилище -
За вами царство разума. А в ком
Нет рaзумной нужды? Умом богатым
Что парус даст, когда ни ветерка там?
Скорей войдешь в ушко иглы канатом,
Чем - в суть вещей, коль к сути не влеком.Дитя в пример вам - честный почемучка,
Он, знаньем нищ, велит подать ему,
Кого не сломят ни "отстань!", ни взбучка, -
"Нуждаюсь в пониманьи - и пойму".
Ответ дается рaзумностью нищим,
Но бесполезен, чтоб взрастить нужду.
Когда усильем честной мысли ищем,
Получим разуменье по труду.Несмертности потребность не взрастима,
Ей лишь ответить можно, не тая,
Поскольку все, чем застят ясность - мнимо,
Не воспаряют к ней с клубами дыма,
Но входят (столь узки!) вратами "Я".
20 марта 2002Дерево
Я, дерево в теплице усмотрев,
Не утруждался выбором дерев.
Собой оранжерейную рутину
Оно затмило. Лишь его хотел
Я в край угла. И данный мне надел
Им оживился, вставшим в середину.Из центра мной исполненной земли
Его воскрылья в небеса вросли,
Плодонося в любую пору года
То облаком, то солнцем, то луной,
То ягодами звезд (одна к одной),
То обжигал лазурным соком зной,
То розовой мерцало пеленой
(В согласье с краем дня и стороной)
Цветение заката и восхода.Залетных небожителей приют,
Что в кроне отдыхают иль снуют,
Врачуя звоном, цокотом и свистом, -
Таило мурашиные миры
То дерево средь горных троп коры
Иль виделось само крылом горы,
Размахом осенив зеленолистым.А снизу в глубь и в даль земли продлив
Размах корней, могло вбирать полив
На всем пространстве, став, где ни копните,
Его оплотом - сдвинуться не даст -
Лопата задевала, тронув пласт,
Узлы корней, их жилы или нити.Каким бы ни являл себя в окне,
Ни открывался зрению извне
Живой простор взирающему мне,
В нем дерево, откуда ни гляди вы -
То позади, то - призма или ось.
Мир виделся вокруг него иль сквозь,
Иль с деревом в начале перспективы.От ближних слышал о клочке моем, -
"По дереву надел твой узнаем,
Которое над крышей свод воздело".
Им возвышался мир моей земли,
И знал я, от него бродя вдали,
Где центр обетованного надела.Пока сосед, однажды навестив,
Мне не сказал, - "Не вижу перспектив.
Представьте лишь себе, на том же месте
Плодовое бы дерево росло.
Вы ценам существующим назло
С ним процветать могли бы, друг мой. Взвесьте".И разум мой, к фантазиям готов,
На том же месте в россыпях плодов
То дерево узрел. Роились осы
И мглы сластолюбивой мошкары.
Ходы червей зияли из коры,
Внизу валялись паданки, пестры.
Сулили процветание дары,
Зовя решить насущные вопросы.Я должен был отвадить грызунов,
Чтоб не вредили твердости основ
Владенья. Уничтожить насекомых.
Увы, плодились первые быстрей,
Чем мерли, множа вредных мне зверей,
Вторые вились вновь, проспавшись в комах.Вообразив награду за труды,
Корзин с плодами видел я ряды,
Торгуя в окружении орды,
Из брутто возрастал мечтами в нетто,
Плод процветанья явственно жуя,
Я познавал, где кесаря - моя,
Где Бога подоходная монета.Борясь со злом, растил плоды добра,
К которым вновь слеталась мошкара,
Сползались черви и сбегались зубы.
В ветвях обилье не перевелось,
Но дерево, плодясь, являло ось,
Вокруг которой грызлись плодолюбы.На дереве плоды вообразя,
Я понимал, что их сберечь нельзя,
Хоть огради стеной иль ядом сбрызни.
И возмечтав о дереве другом,
От этого рванул бы я бегом,
С кем тщился процветать в бореньях жизни.И я сказал ему, - в твоем плоде,
Манящем глаз и вкус дразнящем, где
Живая польза? Мертвая коряга,
Бесплодно ты. Испепелись огнем!
Но нечему сжигаться было в нем -
Лишь наважденью, застящему благо.
21-22 марта 2002Труба
Я, "Дерево" взрастив, поставил точку.
В подборке смысл, как дерево, ветвист -
Один-другой что в нем добавит лист?
Сложить, считать, и результат - на бочку!
Его растил отчасти программист,
На ветке Б - не просто птичий свист, -
К развилке А ищи в листах цепочку.
Есть что клевать, отвлекшись от газет.
К примеру, скажем, в "Дереве" сосед
Устроил с процветаньем заморочку
Плодом своих (смотри - "Даман") бесед.
Одно другому ставит лыко в строчку.
А если корпус, думалось, готов,
Велит набор (не сбросишь со счетов)
У рaзумных занятий взять отсрочку.Но голос был (условно говоря), -
Мол, ставить точки ты затеял зря.
Когда б в мозгах - навроде пустыря,
Или какая плотская болячка.
Но (до ста двадцати) - здоров, как вол,
В мозгах строчит, как пулеметный ствол.
Собрался в незаконный самовол?
Была тебе (тринадцать лет) раскачка.
Труби, приятель. По волу - арба.
Крылом свое отхлопали пегасы.
Твоя забота - сыпать в короба
Святой земли полезные запасы.
Когда за выживание борьба,
Приказано трубить и в счет, и в нe счет.
Приставлена (открыты погреба)
К обетованной здравости труба,
А из нее святая ясность хлещет.Припоминай трамваи да мосты.
И смыслы были не вода - густы.
Держала диалектика бразды,
Чтоб к вещунам не сбиться ненароком.
Ласкали слух синицы и дрозды,
Томила ширь, необозрима оком.
При верном направлении езды
Мелькало нечто, глянув сквозь листы,
Почти словил, а "нечто" - юрк в кусты,
Каких мемориальные пласты
Остались в бытии не столь далеком.А тут, не ездя в даль, само собой
К святой земле приставилось трубой
Уразуменье, прежним дав отбой.
Предмета нет. Куда ж познанье влечь-то?
Когда "ничто" - раздумывать о чем?
Ан нет, напротив, смыслы бьют ключом,
Живым "ничто" пробив запруды "нечто".Само собой рассеявшись в момент,
Сказалось, - "Диалектик инструмент -
Святая вещь в горшечном производстве".
Вначале - "Я", а после - аргумент.
Кувшинный век, покинув постамент,
Под орудийный аккомпанемент
Несет расписку в рaзумном банкротстве.Цени столицу ясности - Кдумим,
Где всяк трубит свое, неутомим,
К чему располагают мысль масштабы,
Потребность в кругозоре утолив.
А дереву (тебе пример олив)
Всегда растется, лишь земля была бы.
23-24 марта 2002Антенна
Явившись в пик родительской нужды
В вещании, товарищ из орды
(Полцарства заломивший за труды)
Полез на камни разбираться в деле.
Мои, своей решимостью горды,
Ему внимали, в рот набрав воды,
Оказывая (выразить хотели)
Пришельцу знаки кофе и еды.
Последний, выбрав камень из гряды
Камней над домом, изучал ходы
Под кабель. Поджимал конец недели.
Тогда (четыре года до беды)
К нам вхожи были братские ряды,
Заначив на потом брикет на теле.
Былые стерлись на руках следы
Еврейской крови. Дружбы и лады.
И не грозил нам в сторону звезды
Себя рвануть специалист по "теле"...Я наблюдал (охоч до умных рук),
Как тот (сказал бы Пушкин, - "неба друг")
Прилаживал на таз похожий круг
(Диаметром под два) к трубе с треногой.
Сего деянья выдавая суть,
Западали на камень, как на грудь,
Шурупы-слезы, что, катясь, как ртуть,
Сбегали в щель (спастись - кратчайший путь),
И каждый узел пытки ждал с тревогой -
Удар, где пассатижами - чуть-чуть,
Дыру с кулак, где точку провернуть.
Чинимую над вещным миром жуть
Мог созерцать лишь укрепленный йогой.
Жеватель сферы, руша и круша,
Свой опыт славил, муча в два ковша.
Вещественным скрипением душа
Вопила, - "Не терзай их! Брось! Не трогай!"...Антенн параболических должник,
Их возводя, я в тайну сфер проник,
Спасенных от серийного увечья.
Монтируя на круче валуна,
Стоял, как Армстронг (за спиной - луна).
От сферы, что к взаимности склонна,
Не мог себя на прочий труд отвлечь я.Раскинув инструмент (скопил запас),
На компас, угломер и ватерпас
Я полагался в предвкушеньи лова.
Как разгонял речную мелочь скрип,
Могли спугнуть косяк небесных рыб
С полмиллиметра крен или прогиб,
И хитрости уже не помогли б -
Зыбь в мониторе не сулила клева.Синело, иль слоились облака,
Являл мне спектр небесные блага.
Еще не понимал, чего фанатом
Тогда я был, вращая и ища,
На что ликуя вскрикивал, - "Моща!",
Словив орбиту в хобби странноватом.Распахнутость в себя глядящих сфер,
Мои "тарелки", понял я - пример,
Метафора меня в подобьи малом.
Языческая суть умов и вер -
Есть обращенность разума к сигналам
"Не-Я". Простой антенны минарет -
Язычества модель. В ней мира нет,
Лишь устремила шпиль в эфир снаружи,
Страдательно ловя сигнал вовне
По принципу, - "Нет бытия во мне.
Прошу у неба и влекусь к нему же".
В то время как глазок "тарелки" (взор
Ее прибора) в собственный простор,
К своим направлен впадинам и высям.
Размах ее пространств "все-Я-един",
Не ведая краев и середин,
Он лишь от точки зрения зависим.Здесь важен не технический разрез,
Что представляет узкий интерес,
Но в мирозданьи, вещном мной и вечном,
Есть у вещей иная сторона -
Метафоричность (в рамках, где - верна).
В достоинстве горчичного зерна
Любая вещь готова смысл проречь нам.
26-27 марта 2002Пасхальный пост
Не ведая в дозорах ни аза,
Я с крайней вышки - не ползет мурза? -
Глядел во все (дозорные) глаза
На зыбь масличных скрытностей Шомрона,
Готовый автоматного раза
Врагу задать, посмей мелькнуть из-за...
Но тот не смел. Зато пришла гроза.
На крыше будки началась буза,
То в разнобой лупася, то синхронно."Шуруй, прожектор! - рыкал гром лучу, -
Святой земли имею полномочья.
Стянув над вышкой грозовые клочья,
Твои поля (царим плечо к плечу)
Спасу лавиной вод от худосочья,
Какой врага, ползи он, замочу".
27 марта 2002 (Песах)Исходное
Велвлу Чернину
Собравшись для исхода, друг Чернин,
Рельефы гор и облачных лепнин
Мы созерцаем с мессианским чувством.
Пора орудий, снятых со станин,
Закончилась. И жду как гражданин
Из прочих живописных мешанин
Картины зреть (Рамаллу, Шхем, Дженин),
Что создаются бoмбовым искусством.
Последний "седер" (вновь живой снаряд)
Нам прогремел, расставя смыслы в ряд, -
"Задумайтесь, какие не горят
В огне, что предъявил горящий куст вам".Взращение свободных из рабов
Свелось к вращенью в хаосе гробов.
Сегодня из своих исходим лбов,
Гремя цепями собственных извилин.
В уме затеяв идолов извод,
Сквозь коридор раздвинувшихся вод
Пришли к исходной. Идол не осилен.С моста времен, где зреть библейский хит
Еще зовет, пугая высью, гид,
Хотя бежит тельцова эстафета.
В святом кульке несомые дары,
Обернутые в сферы и миры,
Развертыванье нынешней поры
Да отделит - где фантик, где конфета.Враги, в каких из личного палишь,
Не есть проблема - отвлекают лишь
Наш разум от пасхального убранства.
При том скажу, твоя гефилтэ фиш
Хоть не являет символ мессианства,
Но хороша, душой не покривишь.
28-29 марта 2002Портрет
Явив пример нечаянной любви,
Изгнали объективы страсть к TV,
Велев его инструментальным дивам
В укор моим по тайнам сфер скачкам
Занять чердак, завидуя бачкам,
Кюветам, пленкам, лампам, реактивам.Я возрастал, вошедши в фотораж.
На крыльях страсти делая вираж,
Охватывал кругами фотолавки,
В каких старьевщик (зря не будоражь)
Над фотохламом каменел, как страж
Святых глубин. Но гербовый метраж
Вас убеждал, насколько камни плавки.
Берущий в долг у дня и в пору краж
У сна, я продвигался (не игра ж!)
От "вылетанья птички" до проявки.
В глазах стояли "цейсы", как мираж,
Сменялись в думах фон и антураж,
В воде чернели пленки, как пиявки.Вторгалась тень в закадренный рельеф
Знакомых лиц, их заострив иль съев.
Брала свое проблема светолепки.
"Чуть-чуть вперед, чуть-чуть назад", - просил.
От ближних "птичка" требовала сил,
Колесики "чуть-чуть" сводя до сцепки.
Мешало солнце в виде полосы,
Антракты с выдворением осы.
Косил украдкой ближний на часы,
Со лба стирая признаки росы, -
"Здесь нервы, - говорил, - должны быть крепки".Отец с конем над шахматной доской,
В накидке мама, зрящая с тоской,
Из ванночек, как в фотомастерской,
Освоить звали новые орбиты, -
"Нет в объективе нужного стекла,
Скругляет рамка около угла...".
В проявочном бачке трудилась мгла.
Но не были, - терзала мозг игла, -
Еще рекорды резкости побиты.
И сумка, сдавшись, новые влекла
Зонты, штативы, камеры, софиты.На резкость инспектируя зрачок,
Я в лупу - глаз, как карася в сачок,
Из кратности вылавливал, рыбача
В пруду портрета, где не смотрит взгляд,
Зато сосуды радужки сулят
Достичь высот, в чем виделась задача.Хоть выметал витрины я, как шквал,
На свято место лучший "цейс" вставал.
Как Робин Гуд - проблему эшафота,
Угрозы банка в мысли не беря,
Я возрастал бы в круге фонаря,
Не доберись до "Фотобукваря".
Меня он озадачил старым фото.Лицо, запечатленное анфас,
Смотрело сквозь технический запас
Растившего меня фотопрогресса.
Листая тщетно глянцевый кирпич,
Я старый оттиск пробовал постичь,
К нему влекомый мукой интереса.Любой из современных нам портрет
Имел идею, стиль и профсекрет,
Чем пополнял творимый винегрет
Иль довести до пика мощь соблазна
Пригоден был на пачках сигарет,
Равно коробках, не влекущих вред,
Изображая внятность или бред,
Заманчиво смотрясь иль безобразно.Носители морщин и цвета кож
С косицей, коком, рогом, молодежь,
Творцы или борцы любых одеж,
Чьи лица проносила фото-Лета,
Являли вам мечту, нужду, балдеж,
Да мало ли на что не набредешь
В течениях альбома иль буклета.Фотографы, снимая о своем,
Стремились выражать через прием
Почтение, восторг иль возмущенность.
В портрете восхищало мастерство
И, в частности, завидная, его,
Фотографа, на лямке оснащенность.В чужом пиру я видел все и вся,
Посредством кадров мир исколеся.
Но не запечатлен (загадка факта)
В портретах ближний. Кто-то, чей-то вид,
Что был декоративностью овит,
Недо-запечатлясь, терялся как-то.На старом фото не святился лик.
Хромала резкость. Смыл детали блик.
О замысле не выскажешь, - "Велик!" -
Студийный оттиск. Сидя без посадки,
Глядел из года, меньшего на сто
Чем нынешний, не кто-то - некий "кто"
В руках со шляпой. Расстегнув пальто,
Облокотился, не пригладив складки.Без переходов тень на пол-лица.
Другую половину светлица
Подробностей лишала и объема.
Не быв знаком, в родстве иль чем-то мил,
Тот некий "кто" присутствием щемил,
Смотря на вас вне "цейса" и приема.Взойдя в моих глазах на пьедестал,
Неведомый фотограф возрастал
До гения, магический кристалл
Присутствия постигнув и не выдав
Потомку, что другого возлюбя,
Запечатлеть хотел бы как себя
Взамен его подобий или видов.
Я силился понять секрет труда,
Что не оставил по себе следа
Иного, чем смотрящий как тогда,
Когда сидел напротив аппарата,
Где возвышеньем черного сукна
Обозначались плечи и спина
Фотографа, которым спасена
В моем "сейчас" действительность "когда-то".На ближнего направив объектив,
А на себя накидку опустив,
Фотограф уступал себя избытку
Другого, в нем присутствуя как он,
А мне препоручал из тех времен
Свою (того фотографа) накидку.Другой как "Я" сидел передо мной.
С фотографом смотрел я из одной
Реальности, прозрев другого рядом.
Накидкой скрыт, я уступал ему
Смотреть в мою оптическую тьму
Его как "Я" запечатленным взглядом.
31 марта - 3 апреля 2002"Круглый стол"
Знакомый продавец держал лоток
Для семечек на рынке "Бен-Игуда".
"Где хаос, - говорил, - там ноль - итог.
Сперва не разложив, возьмешь откуда?
Но, - добавлял, - порядок не создашь -
Не зная чтo - ссыпать его куда ж?
Взамен ассортимента выйдет груда,
Хоть навали с пятнадцатый этаж".
В хаосе мельтешения и гуда
Однажды я посетовал ему, -
"Арбузные зубами не пройму".
"Проблема не в зубах - с понятьем худо.
На то и предназначены мозги,
Чтоб различали признаки лузги.
Вникай, а не рассчитывай на чудо.А если в понимании дыра,
Грызи - не доберешься до ядра.
Одна тебе в итоге кожура,
Которую лишь вымести забота.
Сперва нужна хотя бы агора,
А ноль не превращается во что-то".Его идея ясность пролила
На скрытый символ "круглого стола" -
Исходный ноль ученого галдежа.
Полемик результат определя,
Дискуссия не сдвинется с ноля,
На многое познанье ноль умножа.
18-19 апреля 2002Беседа
Был спектр проблем обширен и весом.
Автомобиль беседы колесом,
Как в гололед, осилить увлеченность
Не мог, крутя вперед. Тащило вкось
Полемику, в чьем кузове влеклось
Всеведенье по типу "на авось",
Собою выражавшее ученость.Шары цитат будили сон светил,
Задав масштаб мыслительному матчу,
Где бег ворот от тех, кто шар катил,
Судья не пресекал - "штрафной назначу!"Под всякий мост имелся свой тротил,
Решить подрывнику его задачу.А здравый смысл, в безвидности томясь,
Над хаосом витал навроде духа,
То "SOS" стуча, то - "выхожу на связь",
Но слыша лишь шумов эфирных грязь,
Вновь отключался, сделав вывод, - "Глухо".От курицы (что раньше?) и яйца
(Несущести творенья и творца)
Спасался, настигаемый беседой, -
"Не надо мне от третьего лица.
Что думаешь - от первого поведай,
Что ведаешь - додумай до конца".
20 апреля 2002 г.Сайт создан в системе uCoz