 |
Ощущение ложной безопасности старо как мир.
Главная его составляющая: “Я ни в чем не виноват, поэтому меня не тронут”.
Эта иллюзия была развенчана для всех нас еще в раннем детстве И. А. Крыловым
в известной басне про волка и ягненка. Однако у тех, кто имеет деньги и
славу, ложное ощущение безопасности приобретает иную форму: “Они не посмеют!”.
В пьесе под названием “Власть”, прошедшей
в прошлом сезоне в Национальном театре в Лондоне, доброжелатель советует
французскому олигарху Фуке, богатство которого начало затмевать могущество
молодого монарха Людовика XIV: “Беги в Британию, пока можешь!” “Мне нечего
бояться, – отвечает Фуке. – Король – мой друг”. В следующем действии король
отправляет Фуке в Бастилию. “Ваше величество, почему Вы со мной так поступили?
– вопрошает незадачливый олигарх. – Ведь я не сделал Вам ничего дурного!”
“Как, неужели непонятно? – отвечает удивленный король. – Потому что могу”.
Невообразимо, что человек, наживший 8 миллиардов,
не понимал, что в России, чтобы сесть в тюрьму, вовсе не обязательно быть
в чем-то виноватым и что власть, не ограниченная никакими противовесами,
будет творить все, что только пожелает. В этом ее смысл и суть.
Очевиден был и электоральный контекст уязвимости
главы ЮКОСа. После провала попыток заполучить Березовского и Гусинского
президент был просто обязан бросить к ногам черни – главной своей опоры
– голову богатого еврея. Таковых в России трое: Абрамович, Ходорковский
и Фридман. Но Абрамович слишком много знает про президента, поэтому должен
опасаться скорее не тюрьмы, а пули. Фридман мало кому известен. Получается,
что Ходорковский – первый кандидат на роль жертвенного агнца. А с того
момента, как забрали Платона Лебедева, даже слепой не мог не видеть, что
“олигархический рейтинг” Ходорковского в массах искусственно раздувают
к выборам, подобно утке, которую откармливают к Рождеству.
Очевидно, что Ходорковский не мог не замечать
всего этого. Его заблуждение в другом. Расчет был на то, что Запад, его
друзья – политики и инвесторы, не дадут его в обиду. В своем ощущении безопасности
Ходорковский совершенно обоснованно сознавал себя одновременно оплотом
демократических завоеваний (как спонсор политической оппозиции) и олицетворением
российского капитализма (как глава наиболее прозрачной корпорации). Но
он не учел, что Западу совершенно наплевать и на то, и на другое.
Ложное убеждение в том, что Западу небезразлична
судьба демократии в России, – отголосок тех славных времен, когда Сахарову
присуждали Нобелевскую премию, когда о вызове диссидента на “беседу” кричали
всевозможные радиоголоса, когда о смерти советского политзэка американскому
президенту докладывал поутру советник по национальной безопасности. Тогда
российской демократией занималась на Западе огромная индустрия с сотнями
миллионов бюджета, оплаченного налогоплательщиками.
Но это были другие времена – тогда Запад схватился
с советской властью в ракетно-ядерном противостоянии. Сейчас все по-другому.
Господа, взглянем правде в глаза: Запад сдал российскую демократию вместе
с демократами. Как сказал недавно С. А. Ковалеву один высокопоставленный
чин в американской администрации – тоже ветеран 70-х: “Сергей Адамыч, не
тратьте время, не убеждайте меня. У нас нет никаких иллюзий относительно
того, что происходит в Чечне, и мы прекрасно понимаем, кто такой Путин.
Но мы сейчас заняты совсем другим. Мы не будем вам помогать”. В общем,
как поется в песне, “не подходит это дело к моменту”.
Удивляться этому не стоит, как не стоит и
восклицать, что Запад выращивает себе проблему. У Запада большой опыт создания
проблем, которые потом приходится решать. Прежде чем превратиться в проблему,
тов. Сталин (дядя Джо, как называл его Рузвельт), тоже был любимым союзником
и закадычным другом. В союзниках Америки побывали и Саддам Хуссейн (против
аятоллы Хомейни), и Осама бен Ладен (против Политбюро ЦК КПСС). Сегодня
в союзниках ходят саудовский принц, президент Пакистана Мушарафф и В. В.
Путин. В какую проблему превратятся они? Поживем – увидим. Пока что все
заняты борьбой с большим из зол. В этом контексте положение любителей свободы
и демократии в России отнюдь не похоже на звездный статус Сахарова. Скорее
на ум приходят безымянные диссиденты Пакистана, буддистские монахи Вьетнама,
независимые журналисты Чили при Пиночете. Кто их теперь помнит? Кому они
интересны?
В равной мере к разряду иллюзий относятся
разговоры о том, что Запад заинтересован в развитии капитализма в Росиии.
Это пережиток эпохи глобализации, которая закончилась 11 сентября 2001
года. До этой печальной даты действительно считалось, что в глобальной
экономике все должны жить по одним правилам, что чем “прозрачнее” олигарх,
тем он милее для глобальных инвесторов. Олигархам пеняли, что они не дотягивают
до уровня корпоративной культуры Лондона и Нью-Йорка.
Господа, к чему лукавить? В глазах Нью-Йорка
и Лондона Россия уже больше никакой не развивающийся рынок, а феодальная
страна, альтернативный источник нефти и газа. В таких условиях нефтяной
генерал в погонах – это гораздо более надежный партнер, сродни нефтяному
шейху. Вот приезжает в Лондон шейх: никого ведь не интересует его корпоративная
прозрачность – важна степень его родства с королем Фахдом. Так и с российским
генералом. Если он из питерских – то это всерьез и надолго. При чем здесь
Ходорковский? Он совершенно не вписывается в пейзаж. Его назначили олигархом
по ошибке. Он чужой, белая ворона или черная овца, как хотите. А генерал
– он часть многовековой традиции, член клана, вроде как член саудовского
королевского дома. С ним делать бизнес вернее и надежнее, его не экспроприируешь!
Из всего этого следует, что в ближайшее время
следует ожидать массового исхода олигархов, крупных и помельче, в западные
столицы – вместе с оставленной им небольшой долей их бывших активов. Нэп
закончился, господа, сдавайте валюту по-хорошему, а то хуже будет!