***
Пространство сомкнулось вокруг идиота
Мне лопасти стрел векторами мотивы
Когда проникает последним народом
Растоптанным пеплом татарин ретивый
Когда с позволения слова верховным
От тех у кого подороже шатры
В футбольные головы уши виновны
В непроизвольных скачках головы
Как пылью покрытые старые трупы
В огне полыхания трухлых телег
В щепы разлетели воротные пруты
Картиной: тореро на клочья телец
Я видел воочию полчища серы
Руси Хиросимы залившие поле
Проворная стая трехглавая ересь
Грызущей собакой ослиную голень
В трехмерном добавились новые меры
Наплывом сукровицы в хроники пленки
Где юрты пришли в домостроевый терем
Пожаром вздымая лучины от тонкой
Так золото льется серпым ятаганом
Ковры выбивая ногами пробега
Ровняя с землей словно стены и страны
Кострища-знамена от века до века
Я видел коней бесконечные прочерки
Кумысом вливались в янтарные степи
Насилье И Искренность – ханские дочери
НИИ «нет предела» империю крепят
Зеленое желтое буро-гористое
Сплошной Хубилай-лэнд насмешкой соседу
Сразивший героя сердечным приступом
Орлом заклевавший красавицу Леду
|
***
мелкая моросень
мороженого должность
мы все еще порознь
километрами мощных
вымощенных орбитами
меридианов пунктирами
как вчерашнюю зиму мы
первый луч аннулировал
прорывая напорами
перед светом тугие тучи
порваны
в приступе внезапной падучей
мандарины и дождь с сыром
и сырая тротуаров лента
солнышко ядерным взрывом
осветит величье момента
иссохнут дары Перуна
Дажь-бога исчезнет свита
что было водой наполнено -
светом залито
светом
как точкой
перерывом фразы
небо голубит
а голуби – квасят
цветущей воды трясиной
заливают клювы
круги так красивы
когда в воду плюнув
ты стоишь на мостике с вёсен
переходящих не собираешь плату
а руками раскрытых вёсел
сумерки гонишь к закату.
|
***
перестать видеть солнце, где оно, солнце?
Сорван голос.
Увидеть свет из замшелых плит,
Отражением пустоты я наполнен.
Тобой.
Ветром голым
Который уже не злит,
Ласкает волос.
Перестать отдаваться ладоням,
Которые ненавистны.
Протереть глаза –
Кого потерял в тишине.
Оставил кого,
Всякой вещи под небом время
«время плакать, и время смеяться;
время сетовать, и время плясать;
время разбрасывать камни, и время собирать камни;
время обнимать, и время уклоняться от объятий»
перестать слушать дождь,
зачем он мне, дождь?
Красками цвета
Изучить все то, что вокруг.
Тебя.
Какой
Нужно изобрести метод,
Чтобы фонарь не потух,
Чтобы
не протухло лето?
«кто эта,
блистающая, как заря,
прекрасная, как луна,
светлая, как солнце,
грозная, как полки со знаменами»…
с еще зелеными,
каплями стен.
Мой бред – на тебе основан.
|
***
Вчера гулял с тобою в парке.
Зеленые листы,
В металл залитые когда-то,
Вчера чисты.
Вчера гулял с тобою в парке.
Мосты,
Античные солдаты
Веселы.
Вчера гулял с тобою в парке.
Мои мечты
Внезапно обратились в вату,
Где я и ты
Продлили ночь в объятьях жарких.
Вчера гулял с тобою в парке.
Сегодня – простыни чисты.
|
***
Когда ли мы знали
Как встречи бросали
Тот вечер вначале
Качал
Качелями тихо
Зимой неумытой
Зеленую нашу печаль
И причал
Где мы заходили боязливо в воду
Мурашками тело текло
И тепло
К тебе прижимаясь
Тебя обнимал я
Так бережно словно стекло.
|
***
Моя, как дверь, открытая в мечтах,
Моя, как сон,
Обернутый в мечты
Как крон
Зеленых листьев на висках
Весенней тишины.
Ты вся в огне –
Моя одежда тлеет.
Я сам – горю, как саламандр в камине.
Ты вся – во мне,
И славно пламенеет
Моя душа, сжигая чей-то иней.
А ты расправь крыло одно,
Потом – второе
И в полете,
Усевшись на мою ладонь,
Ажурной бабочки навроде
Запечатлеешь золотое
Касанье губ. К губам приникнув,
Откроем ход своей весне.
Фанфары труб и сердца стук.
Я не могу никак привыкнуть,
Что полюбил тебя во сне.
|
***
долгая встреча
многое
нужно сказать и бросить вслед
бред
я воспринимаю по-новому
по-моему, ты – коронована!
себе во вред
я пишу многострочия
не зная
чем обернется вечер
вечен
винными окутан парами
надутый как салями
ливером печень
я так давно тебя не видел
расстогано
ты отсвечиваешь красным
маслом
на холсте нарисована
по-моему, ты – коронована
не напрасно...
|
***
Уходит серым сетка лета,
Истлел испуг в моих глазах.
Как ты сегодня не одета,
Как осенны объятья света
В дождливых длинных волосах.
А за столом в преддверье грез
В отрезке вашего ума
Переливается «Клико»,
Как будто выцвела давно
Одежда красная моя.
Срывая замшевые губы,
Из приоткрытых вьется уст
Замшелый привкус чьей-то шубы.
Мне осени уже не любы
Цветы, опавшие на куст.
Как пламенны объятья света,
Узнаю я в твоих глазах.
Как ты сегодня не одета,
Как разноцветна лета лента,
В дождливых я узнаю снах.
|
***
Картинами пески-восходы,
Когда так страстно бормоча,
Декабрь отметил черным морды
Над перекладиной плеча.
Туманным северным солдатом,
В руке – воды сжимая брызг,
Январной стужею поддатый,
Повеял куполами бриз.
Газеты черные колонны,
Скамейки выкрашенный крест.
Мне этот город незнакомый –
Луной Невы гранитных мест.
|
|
Из ранних стихов
|
Грусть поколения
Луна фонарем отражает
В Неве жизнь моста.
Дорога хрустальная
Вливается в этот раствор
Воды и жизни.
Человек, постой,
Быть может, увидишь ты
Отраженье моей тоски и мечты.
Свет луны против тьмы мостовой.
Свет – это смерть, но, быть может,
В этом городе смерти
Смерть – это жизнь,
И болезнь, обходя всех по асфальту,
Оставляет достойных – слепых?
Где твоя красота, Петербург?
Где величье дворцов? Нет –
Но они не могли умереть.
Может быть, люди иными стали?
Слепые не могут видеть дворцов.
Мы – поколенье незрячих,
Предали наших отцов,
Что город боготворили и знали
Почти каждый камень его печали.
|
Метро
Давка, душно, вязкий воздух
Обволакивает тело тенетами эшафота.
На подмостках станций хмурых
Воли требует массовка.
Серым глиняным потоком
За волной бежит волна,
Словно мирная война
С выживанием сильнейших.
Лица хмурые, потертые,
По истертым плитам шаркают,
А в конце тоннеля – солнышко
Бликом светлым приближается;
Если это и война,
То давно пора покаяться.
|
***
Искристый снег меня занес покровом белым.
Я лежу под сводом сосен в чаще дикой.
Через метель ко мне придут друзья с цветами,
А ветер – песни скорби принесет печальные напевы.
Я убит, сражен стрелы звучаньем,
И ясным днем насквозь пронизан.
Журчанием ручья и солнечным лучом
Навеки в землю погребен.
Поэт сказал бы,
Что я отдался вечному сну;
Была б то лесть в угоду небесам.
Но я живу и мог бы жить…
Ах, если бы прорвать
Земную твердь и снега пелену.
|