Чтобы попасть на пешеходную улицу Бен-Иегуда в центре Иерусалима, нужно пройти основательную проверку. Сосредоточенные охранники непременно попросят вас открыть сумку, а заодно поинтересуются, не имеете ли вы при себе оружия. Эти меры предосторожности, введенные муниципалитетом после подряд нескольких терактов, совершенных на Бен-Иегуда в первые годы интифады, принесли результаты. В центре Иерусалима воцарилось спокойствие. Бен-Иегуда, со всех сторон окруженная непроходимыми заградительными сооружениями, превратилась в уникальный пассаж под открытым небом.
Здесь ваше внимание привлекут десятки всевозможных магазинов, начиная с эксклюзивных и престижных, торгующих предметами иудаики, заканчивая общедоступными павильонам, где всего за 20 долларов можно полностью обновить свой гардероб на предстоящий сезон.
Во многих салонах продаются изысканные женские украшения ручной работы, выбор которых чрезвычайно широк. Если вы Рокфеллер и хотите преподнести супруге на день рождения колье с бриллиантами, купите его в салоне, рассчитанном на рокфеллеров. Если же ваша цель – порадовать возлюбленную милым сувениром, перейдите через дорогу и выберите замечательную «тройку» – серебряные серьги, цепочку с медальоном и браслет – за скромную, по нашим временам, сумму.
Впрочем, Бен-Иегуда известна отнюдь не только как торговый центр, но и как свободная сцена. Виртуозно играет на скрипке пожилой репатриант из России – бывший преподаватель консерватории. Разносятся божественные переливы арфы. Инструмент в надежных руках: играющая на нем американка собирает толпы поклонников. Прямо на асфальте присели отдохнуть трое молодых людей. Один расчехлил классическую гитару, другой достал из нагрудного кармана губную гармошку, третий запел. И вот уже от слушателей нет проходу: каждый уважающий себя израильтянин и иностранец считает делом чести остановиться, одобрительно покивать головой, цокнуть языком и бросить монетку в раскрытый чехол из-под инструмента.
Атмосфера Бен-Иегуды волшебна, она завораживает. Уличный художник сосредоточенно увековечивает спешащих по богоугодным делам раввинов. Девушка (по виду из наших, русских) вдохновенно играет на скрипке, а рядом, под «Песню Сольвейг», нежнейше обнимаются влюбленные.
Судьба улицы во многом предопределена биографией человека, чье имя она носит – сказал мне однажды приятель, университетский преподаватель истории. В ответ я высмеяла показавшуюся несуразной мысль. И только много лет спустя удостоверилась: а ведь в этом умозаключении что-то есть!
Вряд ли найдешь в Израиле город, одна из улиц которого не носила бы имя Элиэзера Бен-Иегуды. Неординарная личность, блистательный лингвист, одаренный публицист, Бен-Иегуда модернизировал иврит – язык, на котором написана Тора.
Лазарь Перельман родился в середине позапрошлого века в литовском местечке. Когда мальчик получил начальное образование, его отдали в ешиву. Там он познакомился с раввином, бредившим Эрец-Исраэль.
Вскоре Перельман отправляется в Париж, чтобы выучиться на врача. В Париже, однако, 20-летний юноша заразился туберкулезом. Учебу приходится прервать.
Немного поправившись, Перельман поступает на учительский семинар в Объединенный израильский университет. Одним из лекторов там был известный востоковед Йосеф Халеви, еще в 60-е годы опубликовавший статью, в которой ратовал за оживление иврита и обогащение его словаря современной лексикой.
Состояние молодого человека стремительно ухудшалось. Он был госпитализирован в больницу барона Ротшильда. Соседом по палате оказался студент из Иерусалима. Он рассказал, что многие жители города объясняются на сефардском диалекте иврита. Элиэзер воодушевился: евреи всего мира никогда не смогут собраться на своей исторической родине, если не будут говорить на общем для всех языке, в основе которого – иврит Торы. Требуется принципиально новая версия разговорного иврита!
Первый шаг – смена фамилии. Из Перельмана энтузиаст сефардского иврита превращается в Бен-Иегуду («сына Иудеи»). В 1879 году в журнале «Рассвет» под заголовком «Горящий вопрос» выходит его первая статья.
В 1881 году Элиэзер Бен-Иегуда переезжает в Иерусалим. Здесь исцеляет сама атмосфера: воздух чист и прозрачен, солнечные лучи ласковы, а люди – один красивее другого. Рядом с Элиэзером – его школьная любовь Двора Йонас. Вместе они основали первую в Эрец-Исраэль школу, преподавание в которой велось на иврите. Их сын Бен-Цион стал первым в Эрец-Исраэль малышом, заговорившим не на русском, идише, румынском или литовском, а на иврите.
В 80-е годы Бен-Иегуда работает над ивритским периодическим изданием «Ха-хавацелет» и приложением «Мевассерет-Цион». Параллельно преподает в Объединенной школе Иерусалима. Войти в класс Бен-Иегуда согласился лишь после того, как получил от властей официальное разрешение давать на иврите объяснения по всем предметам, касающимся аспектов еврейской жизни.
Бен-Иегуда издал на иврите учебник географии. Он перевел на иврит множество текстов – начиная с чисто математических и заканчивая литературными. От застывшего и лишенного гибкости иврита Торы язык Бен-Иегуды отличался удивительной живостью и эмоциональностью. Бен-Иегуда был убежден, что евреи должны говорить не на языке, перегруженном архаичными метафорами, а на модернизированном и общедоступном диалекте.
В 1891 году Двора скончалась от туберкулеза. Незадолго до смерти она успела отправить своей младшей сестре в Париж письмо, в котором были и такие слова: «Если хочешь стать королевой, поспеши в Иерусалим и выйди замуж за моего принца, моего любимого Элиэзера». Хемда была на 16 лет младше Дворы и восприняла письмо старшей сестры как завещание. По приезде в Иерусалим она застала Элиэзера сломленным и безутешным. Тем не менее шесть месяцев спустя они поженились. Бен-Иегуда возобновил работу. К тому моменту он уже издал «Словарь иврита – старого и нового» и увлеченно продолжал творческий процесс.
Нестандартные подходы Бен-Иегуды к языку Торы привели в ярость ультраортодоксальных евреев. Кто-то из них «настучал» на возмутителя общественного спокойствия турецким властям. По навету Бен-Иегуда был на год брошен в тюрьму, а когда его освободили, болезнь уже зашла слишком далеко – он харкал кровью. Теперь уже цензура не пропускала в свет издаваемый Бен-Иегудой журнал «Ха-Цви» («Олень»).
Во время Первой мировой войны Бен-Иегуду с семьей тайно, с караваном верблюдов, переправляют в Египет. Оттуда Элиэзер и Хемда уезжают в Америку. В Публичной библиотеке Нью-Йорка, расположенной на пересечении 42-й стрит и Пятой авеню, ученому предоставляют отдельную комнату, в которой он продолжает составлять словарь современного иврита.
Элиэзер Бен-Иегуда умер в декабре 1922 года, вечером второго дня Хануки...
Прогуливаюсь по улице Бен-Иегуда, прислушиваюсь к звучащей вокруг речи. Сегодня, правда, иврит изрядно разбавлен русским и английским. Звучит здесь и французская речь, перемежающаяся с испанской, итальянской: в нынешнем году в Израиль, несмотря на теракты, снова хлынул поток туристов. Тем не менее, иврит на улице Бен-Иегуда доминирует...