"Народ мой" №12 (352) 30.06.2005
Либо се ля ВЫ, либо се ля ВАС... Когда все дружно обещают бороться с антисемитизмом, у меня сразу портится настроение. Хочется вымыть руки и почистить зубы.
Бывший губернатор Санкт-Петербурга Владимир Яковлев однажды признался: «Эта попытка вызывает у меня какой-то абсурд». Не знаю, по какому поводу он так «сочно» выразился, но к борьбе с антисемитизмом это точно никакого отношения не имело. А вот бывший депутат российской Госдумы Василий Шандыбин будто специально готовился к третьей конференции ОБСЕ по проблемам антисемитизма и расовой нетерпимости: «Еврейская мафия захватила банки и все природные ресурсы — добычу нефти, газа, золота. Русской мафии остались заводы, да и то очень маленькие».
Эта конференция, которую Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе проводила в испанской Кордове, должна была стать главным событием прошедшей недели. Но не стала, потому что съехались на нее, в основном, шандыбины. Председатель ОБСЕ, министр иностранных дел Словении Димитрий Рупель сообщил, что из 55 стран-членов ОБСЕ лишь 29 государств ведут «статистику совершаемых у них преступлений на почве расовой и национальной нетерпимости». Центр Симона Визенталя даже вынужден был выступить с призывом: не приглашать на конференцию тех, кто пропагандирует насилие и ненависть, – как, скажем, Союз исламских организаций Франции. «Не превращайте этот форум в фарс», – взывал директор Центра Визенталя по международным связям Шимон Самуэльс. Но ОБСЕ был важен размах, а не итог.
Широко разрекламированное мероприятие опять превратили в профанацию. Не удалось даже выработать итогового документа. Великобритания, Нидерланды и Бельгия настаивали на изменении формулировки «расизм, антисемитизм и ксенофобия». По их мнению, сначала в тексте должна идти ксенофобия, а последним – антисемитизм. Поскольку, дескать, исламофобия – не менее серьезная проблема, чем антисемитизм. Американский представитель в ОБСЕ Стефан Миникес заявил в связи с этим, что «все еще сильно сопротивление тому, чтобы выделить антисемитизм в отдельную проблему». Не удивительно, что большинство представителей еврейских организаций покинули конференцию почти сразу после ее открытия.
Когда вокруг одни сукины дети, собачья жизнь начинается у всех. Еще Альберт Эйнштейн сформулировал европейский подход к «еврейскому вопросу»: «Если моя теория относительности окажется верной, Германия объявит меня немцем, а Франция – гражданином мира. Если же она окажется неверной, то Франция назовет меня немцем, а Германия – евреем».
Что же происходит в мире сегодня? Старые колониальные европейские державы никак не могут смириться с тем, что оказались на задворках истории. Их теснят бывшие колонии – Китай и Индия. Послевоенная Европа практически ничего не дала миру. Сжалась, как шагреневая кожа, да еще к тому же окрасилась в зеленые цвета. Министр иностранных дел Испании Мигуэль Ангел Моратинос признает, что антиеврейские настроения достигли уровня периода Второй мировой войны. И даже сокрушается, что ведущие европейские страны с сильными еврейскими общинами не приветствуют конференции по антисемитизму. «Это обусловлено неизбежной агрессивной реакцией со стороны мусульманских общин», – сказал он как бы в оправдание.
Если бы дело было только в этом! Как говорит один мой приятель: «Идите от пpотивного! Как можно быстрее и не оглядываясь!». Европейский антисемитизм родился вместе с Европой. И никуда не исчез. Это уже черта национального характера, и его не изменишь. Слишком легкой была расплата за нацистские преступления. И слишком быстро вернулась сытая жизнь. Накануне конференции в Кордове Антидиффамационная лига провела опрос в 12 европейских странах на тему: «Говорят ли евреи слишком много о Холокосте?». Сам вопрос, честно говоря, показался мне надуманным и глупым. Но каков вопрос, таков и ответ. 48 процентов немцев и 52 процента поляков считают, что евреи действительно слишком много говорят о Катастрофе. И другие вопросы не лучше – «Проявляют ли евреи бОльшую преданность Израилю или странам, в которых они родились?», «Считаете ли вы, что у евреев чересчур велико влияние на мировых рынках?».
Когда к твоему народу относятся пренебрежительно и цинично, плевать на правила хорошего тона. Либо се ля вы, либо се ля вас. Беседы о морали усваиваются гораздо лучше, если вместо указки взять пистолет. Четверть европейцев до сих пор считает, что Иисуса Христа убили евреи. А свыше трети утверждают, что относились бы к евреям лучше, если бы не политика Израиля. Знакомые песни. Как только сплетни стареют, они становятся мифами. Так что и этот опрос общественного мнения показал: врут опросы.
А в реальности? В Лиепае с большой помпой открылась выставка, посвященная палачу еврейского народа Герберту Цукурсу, причастному к уничтожению десятков тысяч прибалтийских евреев. Израильское посольство в Латвии заявило протест. Реакции официальной Риги не последовало. Но в Тель-Авиве есть латвийское посольство. И кто мешает развернуть рядом с ним свою выставку – об агенте Мосада Антоне Кюнцле, пристрелившем Цукурса, как собаку, в Бразилии, где тот скрывался от возмездия?
Маргарет Тэтчер, выступая как-то в Палате лордов, бросила своим оппонентам: «Я останусь до тех пор, пока не устану. А пока Британия во мне нуждается, я никогда не устану». Пассаж, может, и не слишком удачный. Но пример стойкости достойный. Евреям, особенно без царя в голове, не мешало бы поучиться. Тогда не будет таких казусов, как в парижском Центре зарубежной прессы, где проходила пресс-конференция специального представителя «Хизбаллы» во Франции Али Дамуша. Он долго и нудно говорил о «достижениях» этой террористической организации «в борьбе с сионистским врагом». Среди слушателей был и корреспондент израильской газеты «Едиот ахронот», которого очень почему-то интересовало, на каком этапе сейчас сделка по обмену «военнопленными» с Израилем. Какова постановка вопроса?! Дамуш сказал, что не намерен отвечать на вопросы корреспондентов из Израиля. «Ахронотовец», промямлив что-то насчет «расизма и пропаганды ненависти», объявил, что покидает зал в знак протеста. И призвал коллег последовать его примеру. С ним ушли аж два французских еврея и один американский корреспондент.
Есть замечательная еврейская поговорка: «Туда, где вас любят, ходите нечасто, а туда, где ненавидят, не ходите никогда». Но человек, к сожалению, всего лишь человек, а нередко и того меньше. После Наполеона французы прославились только «делом Дрейфуса». Вот и весь их вклад в мировую историю за последние 200 лет. Все силы брошены на борьбу с мировым еврейством и их американскими пособниками. Суть народа очень точно выразил Шарль де Голль: «Чтобы стать хозяином, надо изображать слугу». Но от чрезмерных усилий маска намертво прирастает к лицу. Поэтому и оставаться Франции в позе слуги до скончания века.
Наполеона я вспомнил не случайно. Он вырос не из пустоты. У французов тогда был повод гордиться своей страной. «Самое мужественное государство то, которое лучше всего награждает доблесть и сильнее всего наказывает трусость», – писал французский философ XVIII века Клод Гельвеций. По-прежнему актуален и Жан-Жак Руссо: «Ничего великого не может выйти из-под продажного пера». Но в Париже нынче другие кумиры. Жан-Мари Коломбани, к примеру. В статье «Израиль-Палестина: рак», опубликованной в газете Le Monde, он написал: «Евреи, потомки апартеида, именуемого гетто, теперь загоняют в гетто палестинцев. Евреи, которые были унижены, которых презирали и преследовали, оскорбляют, презирают и преследуют палестинцев. Евреи, которые были жертвами безжалостных законов, применяют свои безжалостные законы к палестинцам».
Французский суд посчитал главного редактора Le Monde виновным в «расовой клевете» против Израиля и еврейского народа. И обязал его вместе с Жан-Мари Коломбани заплатить штраф в размере... одного евро. За моральный так сказать ущерб. А я бы вручил им Нобелевскую премию мира. За завуалированный призыв: «Евреи, примите исходное положение!» В самом деле, Моисей вывел евреев из Египта не для того, чтобы они обосновались во Франции.
Курды, на долю которых также выпало немало страданий, говорят: «Друг моего друга – мой друг, и враг моего врага – тоже друг». И нам не мешало бы взять на вооружение этот принцип. Тем более что друзей осталось совсем немного. Палата Представителей одобрила на прошлой неделе резолюцию, призывающую положить конец антисемитской пропаганде и политическим нападкам на Израиль. Конгрессмен-республиканец Генри Хайд подготовил законопроект, увязывающий выплату американских взносов в бюджет ООН с реформированием Объединенных Наций. Соединенные Штаты оплачивают 22 процента двухмиллиардного бюджета организации. В том числе расходы по миротворческим операциям, международным трибуналам и прочие серьезные программы.
«Еврейское государство подвергается непрерывной критике и изоляции в ООН за усилия его руководства по обеспечению безопасности граждан и их защиты от террористических атак. При этом закрываются глаза на палестинский террор», – говорится в решении комиссии Конгресса. Законопроект требует от ООН включить Израиль в качестве постоянного члена в блок западноевропейских государств и сократить количество действующих под эгидой ООН проарабских организаций и комиссий. На все это дается два месяца после утверждения билля Конгрессом. Проверка исполнения возложена на канцелярию контролера Конгресса совместно с государственным контролером Израиля.
Кофи Аннану это, понятно, не понравилось. Самое важное его качество – неподкупность, измеряемая в долларах. Генсек назвал законопроект «контрпродуктивным». «Мы занимаемся реформами, и я надеюсь, что Соединенные Штаты будут сотрудничать с другими членами ООН для реорганизации и укрепления организации», – заявил он. Но «другие члены ООН» могут проводить только акции вроде «Каждому слепому ребенку – книжки в подарок». Или содать резолюцию о том, что самая нейтральная в мире страна – Северная Корея: она не вмешивается даже в свои внутренние дела. В телефонном разговоре с Джорджем Бушем Аннан выразил надежду, что билль Хайда законом не станет. И президент якобы заверил его, что Белый дом против любых финансовых сокращений ООН.
В общем, борьба с антисемитизмом обещает быть такой же жаркой, как и борьба с терроризмом. В жизни всякое бывает, но почему-то всегда одно и то же. Вам кажется – се ля вы, а на деле – се ля вас.