|
|
Эта книга весьма не случайно называется «Еврейский вопрос». Ибо состоит она из ответов Адина Штейнзальца на вопросы, но, вопреки кажущемуся очевидным главенству ответов, наиболее важными являются – как утверждает автор в предисловии – именно вопросы. Мы можем добавить, что ответ не существует без вопроса, и в этом смысле вопрос первичен, и уже потому он важнее. Но это само по себе не аргумент: причина события может быть случайна, вопрос может быть глупым или неуместным. Мудрость, казалось бы, заключена в ответах, тем более в ответах рава Штейнзальца, собранных в книге, выпущенной в 2004 году Институтом изучения иудаизма в СНГ. Но не в конкретных вопросах и не в конкретных ответах дело, а в самой установке на спрашивание, на вопрошание, столь свойственной – как показывает автор – еврейской культуре. В частности, – можем добавить мы к рассуждениям уважаемого рава, – потому, что задавание хорошего вопроса требует обдумывания уже известных вопросов и ответов, требует спрашивания и отвечания внутри себя.
Теперь несколько конкретных реплик. Первая – к переводчику. Статистика вообще – это численные данные о каком-то параметре объектов, составляющих группу. Например, о росте людей разного пола, о политических пристрастиях мужчин разного возраста, о длине прически студентов конкретной группы. Поэтому нельзя противопоставлять «статистику» и данные о числе синонимов для разных понятий в разных человеческих языках. Это тоже статистика, причем двумерная!
Мне показалось некорректным утверждение, что человеческий эмбрион видит сны. Человек называет сном не просто какой-то электрический или электрохимический процесс в мозге, а вполне определенный: отрефлектированный, осознанный. Он говорит: «Я видел сон», – и описывает, что он видел, то есть сопоставляет два ряда образов: из сна и из виденной им реальности. Эмбрион этого делать не может.
Удивительно утверждение, что ислам предъявляет меньше требований к мирянам, чем христианство, и поэтому он более популярен. Во-первых, христиан больше, во-вторых, трудно сказать, кто предъявляет больше и меньше требований, но главное – не только этим определяется популярность. Не всегда мы больше любим ту женщину, которая требует меньше.
Лично на меня произвело особенно сильное впечатление то, что на некоторые вопросы автор не дает ответа и доступно объясняет, почему не может дать. Очень приятно наблюдать то, что можно назвать терпимостью и взвешенностью во взглядах и высказываниях. Особенно интересно сравнивать отношение к жизни и поведение с некоторыми моими знакомыми, с перестройкой ставшими враз христианами-неофитами. То они требуют вычеркнуть из статьи слово «чудо», то – утверждение, что государство финансово поддерживает православие. Улыбнемся соболезнующе, хорошо?
Весьма интересно – особенно интересно сейчас – мнение рава Штейнзальца о Иудее и Самарии. Вопреки ожидаемому (по крайней мере, лично мной), он не высказывается однозначно, вместо того сообщая, что разные раввины придерживаются разных мнений. Но зато он вполне однозначно утверждает, что «международное сообщество, трусливо молчавшее во время Катастрофы, утратило право на судьбоносные для нашего народа решения», и потому мнением сторонних наблюдателей можно пренебречь.
А немногочисленные и весьма остроумные «покусы», которые уважаемый рав направляет в современное падение нравов, я приводить не буду. Пусть они доставят вам ваше личное удовольствие! Тем более, что они не слишком обидные...