Черт или нечерт?
Илья Kнабенгоф в синагоге
13 июня в Санкт-Петербургской хоральной синагоге в холле второго этажа состоялся концерт Черта, а по-нашему - Ильи Кнабенгофа, солиста одной из самых ярких групп на современной российской рок-сцене. Кнабенгоф был один, без музыкантов. Концерт был камерный и, видимо, нехарактерный для группы "Пилот". Стиль, в котором исполнялись песни в синагоге, я бы назвал "бард-рок", а Илья предстал классическим питерским интеллигентом молодого поколения - в простой одежде без выкрутасов, с обычной прической и в шлепанцах на босу ногу. Наверное, многие фаны удивились бы, предстань перед ними Черт в таком обличии. Единственное, что связывало мероприятие с чертовщиной, - это число 13, упомянутое выше.
Публика в зале представляла собой довольно смешную смесь: были здесь и почитатели музыкально-поэтического таланта Ильи Кнабенгофа, и влюбленные девушки, прошептывавшие вслед за ним все исполнявшиеся песни, и откровенные фанаты, которым стены заведения не позволяли вести себя соответствующим образом. Были и завсегдатаи синагогальных халяв, видимо, разочарованные отсутствием кормежки. Были и интересующиеся еврейские бабушки, с удивлением обнаружившие для себя, что и они не чужды современному року. Были и праздношатающиеся, скучающие евреи, которым позвонили из синагоги, чтобы они пришли до кучи. В общем, разношерстный люд собрался, но все же большинство, кажется, по делу. Может быть, можно было собрать и больше адекватной публики, если бы концерт не совпал с грандиозным рок-шоу на стадионе Кирова.
Илья исполнял в основном свежий репертуар, то и дело сверяясь с листочком: наверное, тексты песен прошли высочайшее утверждение, поскольку у группы "Пилот" много такого, что в стенах синагоги звучало бы довольно экстремистски, например песенка про 6-й вагон в 66-м поезде или что-нибудь вроде "хана, человечки!". Впрочем, Илья Кнабенгоф совсем не производит впечатления Черта, очень даже наоборот, он не раз подчеркивал свои близкие связи с Богом, не регулируемые никакой конфессией, - свои. Отвечая на вопросы из зала, он, в частности, сказал, что придерживается концепции Эйнштейна: важна не религия, а религиозность вообще, а любая религия ограничивает человека, крича о своей исключительности. Многие его песни - это разговор с Богом. Ныне рок-музыкант ведет правильный, здоровый образ жизни: не курит, не пьет алкогольных напитков, кофе и чая, не ест мяса - и выглядит шикарно, имея здоровый взгляд и цвет лица, столь не вяжущиеся с традиционным представлением об образе отвязного рок-гуру.
Довольно смелым со стороны Ильи Кнабенгофа мне показалось его утверждение, что он никак не причисляет себя к музыкантам, играющим русский рок. Уберите, говорит, из моих песен русский текст, и вы услышите стилистику западного рока. Ну, во-первых, песня она на то и песня, чтобы из нее не выкидывать слов и, по большому счету, нельзя менять исполнителя - особенно, когда дело идет, подчеркиваю, о русском роке. Вспомните, какой эффект дали "Кинопробы"? Песня Цоя без голоса Цоя, без его энергетики перестает являться тем, чем она является в оригинальном исполнении. То же самое и с другими рок-музыкантами. С личностями. А русской рок - это, в первую, вторую и во все остальные очереди - личность исполнителя, проявляющаяся в той энергетике, которая выливается в словах, в музыке и в голосе - неразделимо. Так что позволю себе не согласиться с Ильей Кнабенгофом, тем более что, отвечая на следующий вопрос, он сказал, что хорошо знаком с Константином Евгеньевичем (Кинчевым) и всячески прислушивается к его советам, дружит с братьями Самойловыми из "Агаты Кристи".p>
В промежутках между песнями Илья развлекал зрителей разнообразными историями из своей прошлой и настоящей жизни. Запомнилась мне такая. В юности он совершал следующий ритуал: два раза в год выходил на природу, разводил костер и сжигал в нем все свои фотографии, накопившиеся за время, прошедшее с момента предыдущего костра. Таким образом он шел вперед, не оглядываясь назад. Теперь, конечно, вся романтика исчезла. "Удалить все?" "ОК".