"Народ мой" №24 (412) 27.12.2007
"Унойб"
После отъезда студии "Культур-Лиги" в Москву, оставшийся в Киеве С. Семдор предпринял еще одну попытку создать здесь государственный еврейский театр. "На днях в первом еврейском гостеатре начнутся регулярные спектакли вновь сформированной труппы под руководством известного в Киеве артиста-режиссера т. Семдора, - сообщала в августе 1921 г. "Пролетарская правда". - Труппа, которая выступит в начинающем свою новую работу театре "Унойб", составлена исключительно из молодых артистических сил, в большинстве своем прошедших серьезную студийную школу. Кроме тов. Семдора, в театре "Унойб" работают художник тов. /Н.А./ Шифрин и литератор тов. /В.М./ Волкенштейн. Для открытия театра "Унойб" разработан труппой ряд пьес. Первой пойдет в совершенно новой постановке драма Шолом-Аша "Бог мести"".
Помещение театр получил на Крещатике, 43. Премьеру "Бога мести" показали 27 августа. В ткань текста пьесы режиссером были введены варианты из рассказа Аша "Прекрасная Мэри". Рецензент Е. Львов писал о спектакле, что в нем не было "ни следа знакомого шаржа, ни тени потрясающего драматизма. Всё просто. Но до того просто, что реализм незаметно сливается с символикой. /…/ Однако воплощение этого замысла на сцене не всегда естественно и с художественной простотой удается (да это и понятно: мы видим ведь только Онойб (начало). Натянутость в отдельных местах и старательно скрываемая (но все же сказывающаяся) дрожь перед всем тем, что за рампой - таковы детские болезни молодого театра. И все же, все это почти бесследно заслоняют безграничная тоска и любовь и отчаяние Шепшовича (Семдор) и скорбный рисунок Маргулис (Манька), и вся так верно понятая и прочувствованная "молодью" трагедия подвала. Как бы ни была чужда роли матери Агранович, сравнительно бледен портрет сутенера (Тамаркин) и слабы, порой вовсе без сочности, отдельные штрихи - все же короткие массовые сцены, незаметное вплетение народного мотива в монолог Ривкеле (Брук-Шенти), да и вся постановка, взятая в целом, уверенно позволяют нам сказать, что Онойб действительно начало и закладка нового здания еврейского начала театра, где за красными прокаленными кирпичами служат свежие и освежающие искренней, почти страстной волей к творчеству, выпирающему из "нутра" народного - молодые силы…".
18 сентября театр сыграл "Вечер И.-Л. Переца", в который вошли миниатюры писателя "Берл Шнайдер", "Мехиболим" и "Голдене Кейт". Чтобы утвердить сегодняшний театр, тогдашнему критику нужно было непременно полить помоями его предшественника. Отсюда - "там, где раньше царила отсебятина самого гнусного пошиба, теперь театр, и при том, который больше не вызывает краски стыда на лице. Этот театр "делает прививки" своей публике и надо сказать, что он пошел по правильному пути. Иначе не возродишь еврейского театра. /…/ Предстал театр в этот вечер 2-мя пьесами: "Золотая цепь" (1-й акт) и "Портной Бер" - инсценировка рассказа. Фабула обеих вещиц отвечает духу времени. (Без этого "духа" - никуда. - Е.Б.) Пьесы были разыграны дружно. Тщательно срепетированы массовые сцены. Режиссура, отсутствующая в старом еврейском театре, тут дает себя сильно чувствовать. В главных ролях обеих пьес выступал режиссер т. Сем-Дор, артист большого дарования. Из остальных артистов, прошедших, в общем, серьезную студийную школу и представляющих хороший материал для ансамбля, нужно отметить т. Шайкевича, подающего большие надежды".
Чтобы упредить впечатление от цитируемых "рецензий" и не повторяться, следует заметить, что театральная критика Киева той поры была на очень низком уровне. Можно даже сказать, что она была малограмотна. Особенно это скажется в последующем сюжете о "Кунст-Винкле". Но выбора у нас нет. Это - всё, что осталось от киевских еврейских театров.
30 сентября театр сыграл "Обручение" П. Гиршбейна, а 22 октября - "Царь голод" Л. Андреева. "Собственно, это не андреевская пьеса, - подмечал начинающий тогда рецензент Х. Токарь после премьеры, - и даже не вольная обработка г. Волькенштейна, как значится в афише, а самостоятельное произведение. Не в пример интеллигентским измышлениям в андреевской пьесе, здесь ясная определенная концепция - социальное неравенство, стимул всякого движения, и отображается это в пьесе не в виде плакатно-агитационном, а отлито в художественных образах, агитирующих лучше любого плаката. В этом смысле пьеса эта ценное приобретение для всякого театра, и тем более для еврейского, лишь недавно вылезшего на дорогу подлинного творчества. Пьеса построена на массовом творчестве. И последние два акта "В шахте" и "Суд" проходят весьма удачно. Коллектив строен, гармоничен и оставляет глубокое впечатление. В картине "Суд" бросается в глаза отсутствие стильных костюмов, но вряд ли в этом вина театра. Постановка и декорации хороши. Пьеса заслуживает того, чтобы возможно больше рабочих коллективов её увидело".
Об этом театре почти не сохранилось материалов, кроме процитированных опусов. Я не могу назвать всю труппу. По намекам рецензентов, могу только предположить, что это были молодые люди, студийцы "Культур-Лиги", которых не взяли в Москву, или которые сами не захотели покидать Киев. В одной из рецензий названа фамилия Шайкевича. В.Н. Шайкевич вскоре станет ведущим артистом "Кунст-Винкла", позже - Киевского и Всеукраинского ГОСЕТов. Маргулис, актриса, оставшаяся в Киеве после отъезда "Унзер-Винкла", в дальнейшем, вероятно, бросившая эту профессию; Е.К. Тамаркин - в будущем артист московского театра-студии "Фрайкунст"; если Брук-Шанти в газетной публикации, когда возможны искажения и автора, и наборщика, - Ф.Б.Брик, то с ней мы встретимся в Киевском ГОСЕТе.
Все постановки театра были осуществлены под руководством Шимона Семдора (Семена Зиновьевича Гольдштейна, на украинской сцене - Дорошенко; 1888 - 1929). Семдор - это производное из Семена (Сем) и Дорошенко (дор). Ко времени возникновения этого еврейского театра, он прослужил на украинской сцене 25 лет. Первые годы после революции работал в театре им. Т.Г. Шевченко, одновременно помогая молодой студии "Культур-Лиги". Оформлял спектакли молодой тогда (в будущем народный художник России) Ниссон А. Шифрин. Вспоминая те годы, художник писал: "В еврейском театре "Начало" мне довелось работать с милым, талантливым, острым режиссером С. Семдором. После интересных постановок Ш. Аша, Переца, Л. Андреева и других мы приступили к работе над "Ревизором". Влюбленный в Гоголя Семдор мечтал о постановке "Ревизора" на еврейском языке. Увы, театр кончил свою жизнь (в Киеве временно, хвастливо засели белополяки), а рисунки к "Ревизору" погибли, так же, впрочем, как и эскизы декораций к другим спектаклям того периода…".
После очередного установления в Киеве советской власти, Семдора перевели в харьковский театр им. Ив. Франко.
Сайт создан в системе uCoz