Два года назад мы сидели на Бен–Иегуда с Илюшей Дворкиным и вспоминали выставку “Бейт “ проходившею в 1990 году. Тогда еще не так давно было организовано Ленинградское общество еврейской культуры. Еврейский университет, директором которого был И.Дворкин, насчитывал лет десять неофициальной деятельности. По местам экспедиций Еврейского университета Илья и намеревался организовать экспедицию – пленэр художников, исследователей и т.п., а затем провести цикл выставок в Москве, Петербурге, Иерусалиме, США и закончить выпуском сборника “Каталог диаспоры” в котором соединились бы эти материалы.
     А выставка “Бейт” в 1990 году и в самом деле была хороша. Там присутствовали и бабушкина праздничная скатерть и “тфиллин”, бережно сохраненные владельцами, которые принесли вещи, специально для выставки. Там были фотографии “мацев” на кладбищах Белоруссии и Украины, документы и множество небеленых полотнищ с проступающими текстами, древними орнаментами. Среди черно-белой графики иногда сверкали яркие пятнышки детских рисунков на темы Торы и Текстов и ассоциация с саваном, не успев родиться, отступала. Ткани струились, стремились к деревянной, спиральной лестнице к средоточию самого ценного в еврейском доме – Торе (автор Саша Яскевич, да упокоит Господь его душу) и ощущение было мира высочайшей духовности, освященности любой детали быта… И вот теперь через десять лет мы побывали в местах экспедиций

Синагога. Острог.

Петербургского Университета. Мы – это в частности пять человек из группы “Пгишот”, художники из Иерусалимской группы “Мегилот”, Киевские и Московские художники. Странный у нас был пленэр… “Рисовать 30 минут!”, “В автобус!”, “Рисовать 1 час!”, “В автобус!”…Сначала было непривычно. Потом, под команду Лени Финберга, дружно вскакивали и бежали в автобус. Бежали от разрушенных синагог, от бабы Клары - “последнего из могикан”, от “ямок”, оставшихся от расстрелянных в низине Буска, а гуси продолжали что-то взволнованно кричать вслед. Бежали от музея в Шаргороде, где протекает пол, но надежда на настоящий музей еще есть… Мы рисовали быстро, взахлеб, не успевая увидеть, что нарисовано. Мы были на могиле Нахмана, Бешта… Женя Яглом, Лена Рохлина, Илья рассказывали нам об этом времени, об этом сумасшедшем взлете духовности, но было очень трудно соединить изысканную фантастику Нахмана и материализовавшиеся перед твоими глазами осколки рассыпающегося ДОМА среди равнодушных красот украинской природы. Мы уехали.
     Сейчас зима. Через полтора месяца у нас будет выставка, так называемая “хасидская”, может быть под названием “Истоки”. А мне кажется, выставку нужно назвать иначе. Когда-то мы собирались делать выставку “Семейный альбом”, где вопрос КТО Я? должен был бы стать главной идеей выставки. Тогда на выставке “Бейт” мы были в чуть ином составе. Работы были, может не слишком блестящими, но честными. Это было десять лет назад. Я тогда только познакомилась с Бештом, Нахманом… Ощущение было призыва к Взрыву, к Свободе. Сейчас после поездки мне кажется очень важным соединить наивозможно бережно рассыпающийся мир местечек с полетом историй Нахмана. Но это, возможно, не убегая от царапающей сердце печали. Правда, она станет еще пронзительней рядом с сумасшедшей экзальтацией Нахмана, но Нахман без реальности – это слишком высоко и холодно… Но у тебя перехватило дыхание перед разрушающейся синагогой в Сатанове, перед “ямками” в Буске.
 

Чернивцы

     И тут же появился Хозяин Замка и Дочь Царя в одежде бабушки из Буска уговаривала гусей успокоиться. Мы – художники и у каждого есть вопрос по прежнему КТО Я? И все мы в сущности имеем отношение к этим местам в Белоруссии, Украине. Рассыпающиеся мацевы, заколоченные дома… Материи свойственно разрушаться. И все что ты можешь – это максимально бережно отнестись к осколкам умирающей материи – скорлупы “местечка”, но почувствовать суть “бурления” внутри ядра, то духовное, на чем держалось местечко. И ты не должен убегать. Ты художник и кто ты – это ТВОЙ вопрос. И научиться собственному имени ты обязан. Потому, что по Каббале у Творца нарушилось дыхание и это “нарушение” породило мир. Творец начал с обучения себя собственному имени. Эйн-Соф (Беспредельный) ограничил, сконцентрировал себя. В освобожденном пространстве предстало буква Йод. С этого началось Творение.
     Убрать лишнее, разрушить привычное с целью рождения, освободить пространство для НЕГО. И родиться снова. Найти свое имя…
     Жизнь и сегодня является постоянным потоком мелочей, каждая из которых является символом. А цепочка событий – непрерывной небесной мистерией… Ну что ж, вчера пришло письмо от Оли Шмуйлович из Бостона, чей проект в сущности мы осуществляли, занимаясь выставкой “Бейт”. Так вот, она пишет: “… загляни в Библию: Исайя 40 1-2”. Я и правда заглянула, и написано там : “Утешайте, утешайте народ Мой. Говорите к сердцу Иерушалаима и возвещайте ему, что исполнен срок его, что прощена вина его, ибо принял он от реки Г-спода вдвое за грехи свои.”
     Ну что, мы попробуем сделать выставку. Может под названием “Истоки”, может “Обучение Имени”, может “Гимел” ( в связи с названием еврейской выставки в 1975 году - "Алеф", в 1990 – “Бейт”.) Может и “Гимел”…

     P.S. Текст статьи был написан месяц назад. Сейчас, в результате обсуждения мы пришли к выводу, что о хасидизме в полном и даже частичном объеме мы еще не вправе говорить. Мы такие, какие мы есть… А выставка будет называться  “… возвратил мне душу…” Это строка из утренней молитвы, где первая мысль и первое действие – это благодарность Вс-вышнему за ежедневное возвращение тебе души от ее постоянного Владельца.
     P.P.S. Выставка открывается 4 марта в Санкт-Петербургском центре книги и графики по адресу Литейный пр., 55. Приходите, мы будем рады.